— Беда не ходит одна, княже… Коли не везёт, так скопом, — боярин пристраивал ковш на боковой полочке. Взял другой, смешал квас и воду, чтобы плеснуть на каменку.
Князь Михаил криво усмехнулся.
— Да разве это всё беда… Впереди ещё главная беда-то, Фёдор.
Встряхнул головой.
— Однако не всё беда, что идёт в ворота. Женюсь я, Фёдор Олексович.
— Да ну?! — аж привстал боярин. — И на ком надумал?
— Сестру Даниила Романовича беру за себя. Оба согласны.
Боярин крякнул, нашарил ковш, в котором теплилась вода, смешанная с квасом. Напился из него, роняя капли.
— Ну слава те господи… — отдышавшись, Фёдор сунул ковш обратно на полок. — Я уж думал, не сподобишься. А ты ж ещё орёл!
— Славься, славься!
Дождь хмеля и пшеничных зёрен осыпался на головы молодых. Впрочем, молодой тут была разве что невеста, себя же князь Михаил никак к молодым отнести не мог. Шестой десяток давно разменял, не шутка. Оттого и свадьбу устроили в далёком Перемышле, а не в стольном, но неспокойном Киеве, родном Чернигове или тем более мутном Галиче. Меньше пересудов.
Князь Даниил шёл сзади, улыбаясь, наблюдал за сестрой. И слепому видно, что довольна. По правде сказать, Михайло Всеволодович мужчина ещё хоть куда, даром что немолод. Удачно, очень удачно выдал сестру Даниил, батюшка покойный был бы доволен. Великий князь, не шутка. Но самое главное, теперь возвращение Даниила Романовича в Галич есть дело времени. Небось, к родне-то другое отношение будет… И нуждается сейчас князь Михаил в крепких и умных помощниках, как никогда. Нет, очень удачно всё вышло!
Елена Романовна шла-плыла, будто во сне. Она уже почти смирилась со своей горькой участью старой девы, уготованной ей высоким происхождением и непомерными амбициями брата. За простолюдина отдать княжескую дочь — да вы что?! Мужчины народ жестокий. Только женщина может понять, каково это — видеть, чувствовать, ощущать, как утекает твоё время, смотреть на то, как одна за другой выходят замуж подруги-девчонки, с которыми не так давно шептались впотьмах… Елена не удержалась, кинула быстрый взгляд на жениха. Ох, да не сон ли это?
Врата маленькой церкви были распахнуты настежь, по сторонам стояли витязи в начищенных до блеска кольчугах и алых плащах.
— Слава! Слава!
Под сводами храма плавал благовонный дым курительниц, пахло воском и ладаном. Священник в роскошных одеяниях — гляди-ка, и откуда только раздобыли в сём Перемышле такие ризы! — ожидал у алтаря наготове.
— Венчается раб божий Михаил и раба божья Елена…
