Я стояла вместе со всеми на палубе, вцепившись в планшир фальшборта, и с ужасом ждала развязки.
Никто не сомневался: она наступит с минуты на минуту.
Сидеть, прячась в каюте, оказалось страшнее, нежели смотреть опасности прямо в лицо.
А может, это избавление? Сдамся англичанам, объясню, что в разбое не участвовала… Только станут ли они слушать? Возьмут и вздёрнут на рею, как пиратку.
Что, если прыгнуть за борт и попытаться доплыть до острова Лесё? Нет, не вариант – до берега не менее трёх миль… Что делать? На что решиться?
Роде заложил круто влево, стремясь оказаться у англичанина за кормой. Отчасти удалось, но неуклюжая тихоходная «Сирена» не могла соперничать с быстрым и маневренным противником. Галеон сделал поворот оверштаг, перейдя с правого на левый галс, и мы увидели на его борту два ряда распахнутых орудийных портов – словно две дюжины хищно разинутых пастей с черными жерлами пушек в глубине.
Устоять против такой мощи наша скорлупка не могла ни при каких условиях. Однако сдаваться пираты не собирались. Капитан заранее распорядился выдать по суточной норме водки, сам откупорил бутылку виски, и пил прямо из горлышка. Сделав пару добрых глотков, Роде сунул бутылку за пояс и, потрясая аркебузой, гаркнул:
– Гляди веселей! Жаркое предстоит дельце, клянусь Преисподней! Порвём саксам задницы?!
Пираты поддержали капитана воинственными криками и бряцаньем оружием.
– К бою! – крикнул Роде. – Целься точнее. Пли!
«Бах! Бабах!». Грохот от обоих кулеврин, выпустивших по двадцатифунтовому ядру, слился с буханьем аркебуз. Палубу заволокло пороховым дымом.
Не успел он рассеяться, на «Сирену» обрушился шквал ядер.
В кошмарном сне не приснится ужас, что испытала я, попав под обстрел.
Всё смешалось: крики и стоны, проклятья и мольбы о помощи, треск ломающегося рангоута и хлопанье изорванных в клочья парусов. Сущий ад творился на забрызганной кровью палубе. Убитые и раненные, с оторванными конечностями и разожжёнными головами… Половина команды выбыла из строя.
Я лежала, придавленная толстым брусом. К тому же запуталась в снастях, что рухнули на меня вместе с обломком реи. Не чувствовала правой ноги, ощупала – на месте. Попыталась подняться – резкая боль. Господи, только бы не перелом.
А схватка продолжалась. Англичане пошли на абордаж. Пираты, те, кто ещё мог сопротивляться, отчаянно рубились с наседающими противниками, а с борта подошедшего вплотную галеона на палубу «Сирены» всё прыгали и прыгали вооружённые люди.
