Столь бурное и успешное развитие естественных наук и фармакологии в частности стало возможным благодаря очень важному фактору: признанию непрерывности научного прогресса. Светила науки и техники как должное воспринимают тот факт, что открытия и изобретения, сенсационные еще вчера, сегодня устаревают, уступая место новейшим усовершенствованиям.
В противоположность этому церковные иерархи и теологи упорно отстаивают незыблемость своих теорий, взглядов, ритуалов, подчас превратившихся в закоснелые догмы и, к сожалению, иной раз отстаиваемых ценою многих тысяч человеческих жизней. По этой причине даже традиционные религии, которые на момент своего основания вбирали в себя наиболее передовые знания и образ мышления, впоследствии, презрев достижения прогресса, волей-неволей столкнулись с необходимостью учитывать завоевания науки, ставшие всеобщим достоянием. Эта пропасть между наукой и религией была бы легко преодолима, причем без всякой необходимости отрицать исконные учения и смысл Священных Писаний. Для этого всего лишь понадобилось бы осмыслить, что говорят древние метафоры и мифы человеку третьего тысячелетия, мыслящему, способному тонко чувствовать и строящему свою веру не на страхе, но на разумном подходе к бытию. Человеку, который стремится не подавить, а обогатить свое мироощущение верой.
И тут я прежде всего имею в виду учение и притчи Иисуса Христа, которому мы поклоняемся не только как великому Учителю еврейского народа и Мессии всех христиан, но и как величайшему гуманисту своей жестокой эпохи (насколько можно судить по дошедшим до нас Его отрывочным поучениям). К кому же, если не к Нему должно нам всем — евреям, иудеям, христианам, гуманистам, атеистам, деистам и т. д. — обратиться за примером в таких специфических нравственных вопросах, как наше отношение к завершающим свой жизненный путь ближним и проблема оказания помощи тем, кто исчерпал свои жизненные силы и неизлечимо болен. Мудрые напутствования проповедника любви наилучшим образом могли бы научить нас тому, как примириться со смертью и обставить собственную кончину так, чтобы окружающим стало ясно: конец, завершение земного пути имеет свой смысл.
Учение Иисуса о любви и смерти
Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих.
Ин. 15:13
Название этой главы отсылает к иудеохристианской культуре, и хотя я и до сих пор нередко прибегал к цитатам из Ветхого Завета и Евангелия, они служили скорее лишь вспомогательным материалом для постановки важнейших вопросов бытия: как готовиться к собственной смерти? Как отрешиться от страха перед неотвратимым концом, страха, в значительной мере омрачающего саму нашу жизнь? Как придать смысл своей кончине?
