Шагая на ватных ногах, Денис предавался размышлениям о своей горькой участи, не забывая при этом поглядывать по сторонам. Головой он не вертел, опасаясь заработать по шее – мало ли, как «шкаф» воспримет его любопытство, а незаметно для конвоира, тяжело шагавшего сзади, вращал глазами.
У него впервые после «живоглотства» появилась возможность более-менее спокойно обдумать свое положение. Самым пугающим было отсутствие Шэфа.
«Если с Шэфом что-то случилось, – мрачно размышлял Денис, – мне – кирдык. Этим наверняка что-то от нас надо, раз похитили, они думают, раз мы вместе – значит, я тоже что-то знаю и умею. А я ни хрена не знаю и ни хрена не умею. Когда прочухают – убьют…»
То ли так было специально рассчитано, то ли получилось случайно, что скорее всего, но когда «шкаф» положил тяжеленную ладонь Денису на плечо, останавливая его перед ничем не примечательной дверью, из-за поворота появился Шэф в сопровождении второго «шкафа». Радости Дениса не было предела, и он тут же начал жаловаться руководителю на жизнь.
– Жархат! – рявкнул один из «шкафов», кажется, шэфский, и Денис заткнулся.
Денисовский «шкаф», в свою очередь, очень нежно постучал в дверь – трудно было предположить в нем такую деликатность, однако подишь ты – внешность бывает обманчива… Из-за двери что-то неразборчиво прозвучало, видимо, разрешение на вход, и компаньоны в сопровождении «шкафов» оказались в кабине зловредного старика, накормившего Дениса мерзкой тварью из колбы.
Помещение оказалось гораздо больше того, в котором содержался Денис, да и вообще не шло с ним ни в какое сравнение: стены были обшиты чем-то вроде калиброванного бруса, а пол и потолок деревянными панелями, так что создавалась иллюзия домика в деревне, правда, без окон. Из мебели присутствовало: несколько шкафов со стеклянными дверцами, заполненных склянками типа той, в которой была мерзкая тварь; несколько закрытых шкафов, похожих на холодильники; картины с пейзажами; диван; большой стол с десятком стульев – видимо, для совещаний; и письменный стол с тремя мониторами совершенно земного вида. Кроме старика, восседавшего за письменным столом, больше никого в кабинете не было.
Конвоиры подвели компаньонов к столу, но не вплотную, а остановились метрах в двух от него. Они стояли сзади, положив свои каменные руки на плечи Шэфа и Дениса, готовые в любой момент, если потребуется, свернуть им головы – в самом прямом смысле этого слова, без всяких фигуральностей.
