— Я позвоню вам завтра, — сказал Мышкин. — Я… или мой коллега. До свидания.
Дерюгин молча кивнул и проводил его мрачным взглядом.
Рогов выскочил следом за Мышкиным в прихожую.
— Ну как? — шепотом поинтересовался он.
Мышкин вздохнул и неопределенно пробормотал:
— Да никак… Если не возражаете, заеду к вам завтра. Я позвоню.
— Конечно, конечно. — Рогов услужливо распахнул перед ним дверь и вдруг зашептал, оглядываясь с опаской: — Вы думаете, он уйдет? Или…
— Уйдет, уйдет, — сказал Мышкин. — Он совсем проснулся.
— Ну и ладно, а то мы уж и не знали, что с ним делать. Не учинил бы чего ночью… от тоски…
— Он ее… очень любил? — как-то само собой выговорилось у Мышкина.
— Не то слово! Я вам… потом расскажу… — Рогов снова с опаской взглянул в сторону кухни.
Мышкин в очередной раз миновал внушительные фигуры телохранителей и вернулся в квартиру Кати Козловой. За столом на кухне сидели друг против друга Гаврюшин и Коля. При появлении Мышкина Гаврюшин тотчас же умолк, но Мышкин, еще подходя к кухне, успел услышать, что он рассказывает стажеру увлекательные случаи из своей розыскной практики.
— Все, — сообщил Мышкин. — Побеседовали.
— Ну и как? — поинтересовался Гаврюшин. — Ответил он вам на ваш вопрос?
Мышкин отрицательно покачал головой.
— Какой вопрос? — спросил Коля, страшно захваченный происходящим.
— Э-э, Коля… — протянул Гаврюшин. — Это вы зря! У инспектора свои методы… и свои секреты…
— Глупости, Женя, — отмахнулся Мышкин. — Методы у всех свои, а секретов тут никаких нету. Я подумал — он может знать или хотя бы догадываться, кто приходил к Козловой после его ухода. Соседям он как-то так сказал… как будто знает. Ну вот я и спросил. А он сказал, что понятия не имеет. Вот и все. Засим предлагаю всем разойтись и все дальнейшее отложить до завтра. Поглядим… Экспертизу, надо думать, ради такого случая произведут ударными темпами…
— Надо думать, — поддакнул Гаврюшин. — Только не факт, что нам это что-нибудь даст, увы. На пистолете, конечно, ничего… А вокруг, наоборот, всего полно и не разберешься. Мало ли кто к ней приходил и чего хватал…
— Поглядим… — задумчиво пробормотал Мышкин. — Меня еще книжка очень интересует…
— Да, кстати, инспектор, — спохватился Гаврюшин. — Если уж вы нынче ничего не скрываете… Что там, с этой книжкой? Чего вы в нее вцепились?
— Элементарно, Ватсон! — не удержался Мышкин. — Просто я не могу понять, кто в этом доме мог читать стихи Сологуба. Глупость, конечно, и несерьезно… Могла она сама читать. Непохоже, конечно, но что, в сущности, я о ней знаю?.. На Дерюгина совсем непохоже, но с другой стороны — может, это он перед ней… выпендривался. А мог и другой кто-то…
