"Не забыть утром прогнать ее умыться," - подумал он. - "Хотя она, пожалуй, и сама не забудет... Главное, чтобы съела очередную свою таблетку и была уверена, что сделала все от нее зависящее..." - он невольно усмехнулся. Если дочь его должна прийти в мир - что Тому, кто все видит и понимает, до каких-то противозачаточных, пусть даже и трехфазных!
Она будет удивительной, наша с тобой дочь - с твоей красотой, но моим характером, замкнутой, как ты, но твоя сдержанность прорастет в ней упрямством и моей непокорностью. Магия же ее не будет иметь аналогов в мироздании, ибо ни разу еще не восставал в славе своей Огонь в женском обличье. Все что угодно будет в ее жизни, взлеты и падения, любовь и отчаяние - все, кроме спокойной размеренной жизни, идеала живущих в Ругиланде...
Так храни же ее, Мариллия, девочка моя, потому что и твоя жизнь теперь сильно отклонится от ругиландского идеала успеха, здоровья и достатка. Ибо природа не задумывала для герани золотого цвета, и если уж однажды она расцвела им, вопреки всему - бессмысленно ждать повторения чуда...
Бессмысленно?!
Он в бессилии стиснул зубы, когда строго и властно, со всей беспощадностью встало перед его внутренним взором то, о чем он запрещал себе вспоминать весь этот безумный вечер - то, ради чего он исчезал на три дня из Плескавы на самом деле...
...лаборатория - как еще назвать эту громадную комнату, сплошь заставленную приборами непонятного назначения, с плотно сдвинутыми шторами на окнах. В углу, уткнувшись лицом в монитор, с чутко замершей на клавиатуре рукой - крепкий широкоплечий мужчина лет тридцати пяти.
Воздух в лаборатории стерильно неподвижен, но все равно его коротко остриженные волосы цвета спелой пшеницы словно шевелит неощутимый ветерок. Шамур, Лорд Ветра, чаще именуемый Повелителем Техники.
В середине комнаты стоит кресло под большим не то колпаком, не то шлемом... Маре оно, наверное, напомнило бы парикмахерскую сушилку для волос.
Тем более что и сидит под этим колпаком совсем еще девчонка смуглокожая, с голыми коленками, не скрытыми желтым рабочим халатиком. Колпак наполовину скрывает ее несомненно симпатичное личико, видны лишь ямочка на подбородке, полные губки и широкие ноздри мулатки. Впрочем, здесь, в Слэрте, принято говорить - евроафры.
Вот только сидит эта девчушка словно на троне - напряженно прямая спина, руки, застывшие на подлокотниках... И тянутся в разные стороны от серебристого шлема жгуты проводов, соединяющие его с другими приборами.
