— Значит, вот почему к нам заглядывает так мало туристов, — заметила Вера.
— Да, — кивнул Фэллон и пристально посмотрел на хозяйку дома. — Но есть и другие, кого аномальные зоны притягивают как магнитом, хоть они этого и не сознают.
— И мы из их числа, — тихо констатировала Вера.
Фэллон промолчал, а Изабелла улыбнулась.
Но Генри сдаваться не собирался:
— И ты полагаешь, что твоя теория об аномальных зонах объясняет, почему парни из секретного отдела ЦРУ разместили у нас свою подземную лабораторию?
Фэллон увидел, как на его паутине осветилась еще одна нить, и почувствовал прилив адреналина: это значило, что скоро ответы начнут сыпаться на него как из рога изобилия.
— Расскажите наконец, что это за лаборатория, — попросил он хозяев.
Вера и Генри переглянулись, и будто получив безмолвное разрешение, хозяйка выдохнула и начала:
— Двадцать два года назад тут произошло нечто странное.
— Наверное, в то время «Джонс и Джонс» как раз переместились в Лос-Анджелес, — вставил Фэллон.
— Да, твоего агентства тогда тут не было, — подтвердил Генри, — я в этом уверен. Честно говоря, городок наш двадцать лет назад стоял совсем заброшенный. И скорее всего потому те люди решили провести тут секретные испытания нового оружия. То, что оно, наверное, было паранормальным, многое объясняет.
— Это точно не первый случай, когда правительство проводит тайные эксперименты со сверхъестественной энергией, — заметила Изабелла.
— Да уж, — презрительно фыркнул Генри, — жалко, что он не стал первым случаем, когда эксперименты привели к успеху. Результаты им явно пришлись не по душе. После катастрофы они сбежали отсюда быстрее тараканов — во всяком случае те, кто выжил. За оружием никто так и не вернулся.
Фэллон сконцентрировал сверхвидение и попросил:
— Давайте-ка все по порядку. Дело очень серьезное.
— Тогда лучше я. — Генри поудобнее устроился в кресле и приступил к рассказу: — Что ж, придется с самого начала. Двадцать два года назад, когда мы с Верой, а также Уокер и другие, приехали сюда, то обнаружили пустой, покинутый город. Все дома, включая этот мотель, были брошены, окна заколочены досками. Нас тогда было двадцать пять человек. — Он глянул на Уокера. — Я правильно помню — двадцать пять?
— Да, — уверенно ответил бродяга и принялся раскачиваться еще интенсивнее.
— Мы называли себя «искателями», — продолжил Генри, — и были без ума от одного засранца, которого считали своим гуру. Звали его Гордон Лашер. Только не спрашивайте, почему он казался нам таким умным и просветленным. Следует отдать ему должное, парень знал, как завладеть вниманием толпы.
