- Мы пойдем по слову твоему, эна Ирма! - вскидывает руку немолодой уже воин со шрамами и проседью в волосах. - Мы верим тебе, и ты поведешь нас!
- Нет, вы пойдете без меня, но благословение мое пребудет с вами. Ибо не наказан еще Зверь, именующий себя Верховным Экзорцистом, и в руках его находится невинно осужденный на мучительную гибель. Прочь из Тойе лежит моя дорога, и долг мой сейчас - спасти невиновного, отступника же да покарает Господь по слову моему и вере вашей!
- Да будет так! - отвечает этот, с сединой. - Делай, что должна, эна Ирма, и не беспокойся за нас - мы верим тебе и уповаем на Господа и святую Бланку, а они оборонят нас...
Я мчалась всю ночь, не жалея ни себя, ни коня. И вот утро, и я въезжаю в лес, пронизанный косыми солнечными лучами, напоенный ночной росой, приветствующий меня голосами птиц... Они - здесь. Я просто знаю это, как всегда, и теперь двигаюсь не спеша, слушая себя и лес, пытаясь угадать, где именно они встали на ночь...
Ага... Вот. Тонкая извилистая тропка уводит вглубь леса, и сразу заметно, что вчера здесь прошла изрядная толпа. Я слезаю с лошади, глажу ее по холке на прощание:
- Спасибо тебе, хорошая, а теперь - до свидания. Погуляй тут, травки свежей поешь, отдохни. А потом, если хочешь, возвращайся к хозяину и слушайся его, как меня.
Лошадь кивает головой. Кажется, ей не очень хочется прощаться.
Зеленая рубашка, верхнее платье - коричневое. Я мгновенно растворяюсь в утреннем лесу, не иду - легкой тенью скольжу над тропинкой, и Зеленая Стихия дарует мне свою силу. Попадись мне сейчас хоть бешеный кабан - дорогу бы уступил.
Осторожно замираю меж деревьев. Лагерь. Часового нет пока еще не война, да и местность безлюдная... Лошади меня тоже не чуют, я для них не более чем еще один шорох леса. Среди белых палаток одна - малиновая. Не надо гадать, кому она принадлежит. Над костром вьется дымок, похоже, завтрак уже на подходе.
И тут я замечаю Хозяина. Он привязан к раскидистому клену, и по его изможденному лицу можно предположить, что в таком положении он провел всю ночь. Рядом с ним на травке развалился мордоворот из людей Коссэ.
Сердце мое болезненно сжимается. Что они с ним сделали, мерзавцы? Над левой бровью Хозяина - ссадина, глаз заплыл, черты как-то неприятно заострились, но у него еще хватает сил удерживать облик Диаль-ри. Ветерок слегка шевелит пепельные волосы - а ветра-то вроде бы нет...
- Эй, Эрве, жрать дают!
Мордоворот-охранник лениво поднимается с травы и направляется к костру, даже не взглянув на пленника. Шаг - и в следующий миг мой кинжал уже режет веревки, холодок стали касается запястий пленника, и я слышу радостный шепот:
