- А не кажется ли тебе, возлюбленная дочь моя, - улыбка Таолла была прямо-таки ослепительной, - что здесь ты вмешиваешься не в свое дело? Разочарую тебя - я достаточно устойчив против мирских соблазнов.
- Простите, ваше преподобие, - на лице Онграт снова появилось растерянное выражение...
"Стерва", - думал Таолл, возвращаясь к себе в комнату с ужином для Джиан. "И что самое противное, стерва раболепная. В этой желтой рясе она готова мне ноги целовать - посмотрел бы я на ее лицо, увидь она меня в красном и синем!"
Этой ночью Онграт не ложилась спать. И если бы кто из слуг заглянул к ней в комнату, то был бы немало удивлен: госпожа молилась, чего с нею не случалось со дня приезда в Экаму.
А Таолл в это время лежал на кровати рядом с Джиан, нежно гладил ее волосы и шептал ей в самое ушко:
- Потерпи, Джиангем, моя королева... Теперь уже недолго осталось. Вот только доберемся до Нагорья - и все будет хорошо. Больше не будешь таскаться за мной по стране, голодать не будешь, уставать не будешь... А будешь жить в обители Братьев Дарги, будешь роскошные меха носить - холодно там... Будешь готовить им еду, а они будут учить тебя всему на свете и любить тебя, будущую жрицу Светлой... А я соберу новую армию и не буду повторять старых ошибок. И наступит Мир Света, вот увидишь!
И Джиан в полудреме тихо повторяла время от времени: "Да..."
Пожалуй, не случилось бы ничего страшного, задержись беглецы в Экаме еще на сутки. Но утром после легкого завтрака Таолл уже снова торопился в путь. Онграт набила седельные сумки лучшими припасами из кладовых замка, и одно это можно было считать удачей. Джиан немного отдохнула, ее стертая нога совсем зажила. А утро было солнечное, с бодрящим холодком, с медленно тающим инеем на опавших листьях - лучший час для начала дороги.
Джиан уже сидела в седле, Таолл обменивался словами прощания с хозяйкой замка.
- Что ж, доброй дороги вам, ваше преподобие. Будете снова в наших краях, заглядывайте, не стесняйтесь...
Неожиданно она опустилась перед ним на колени.
- Благословите свою дочь на прощание, отец мой.
Таолл возложил руки ей на голову:
- Благословенна буди, дочь моя, в доме твоем, и да пребудут с тобою дары Пятерых Владык.
Онграт хотела благоговейно поцеловать руку с алмазом, знаком высокого сана, но губы Таолла недовольно дернулись, и он быстрым шагом пошел к лошади.
Гости отъехали, а Онграт все стояла у ворот, провожая их взглядом, и даже когда стук копыт замер вдали, она все еще смотрела, смотрела им вслед...
