- Выпейте вина. Все пьют, как подобает морякам, а вы только губы мочите. Или пойдем танцевать. Хотите танцевать?
- Стоит ли... Разве мы красивая пара, только когда танцуем?
- Когда мы плаваем в Двине, мы тоже красивая пара, - сказала Эра.
Он допил из своего бокала вино, взглянул на нее искоса:
- И все?
- Разве вам хочется еще какой-нибудь ситуации?
- Не все хоти, что хочется, - сказал он. - Это первая строчка прекрасного стихотворения, которое сочинил мой давний друг. Бог знает, где он сейчас. Наша профессия не балует встречами... Пойдем танцевать, Эра. Что за нелепое имя дали вам родители! Никак не приклеить ласкательный суффикс.
- Помните, вы крикнули: «Эй ты, глупая девчонка!»?
- Простите.
- Это лучше, чем ласкательные суффиксы.
Они танцевали долго, пока не ушел отдыхать оркестр. Овцын, не отнимая руки от талии, повел ее к столу. Иннокентий Балк, лицо которого побагровело, не утрачивая, впрочем, своей породистости, смотрел на них.
- Жарко, - сказала Эра.
Овцын отыскал бутылку холодного вина и налил ей. Она поблагодарила и выпила вино.
- Сколько золота на одном столе! - сказала она, указав бокалом на капитанские шевроны, устилающие скатерть.
Капитан Балк сообщил барским басом:
- Пока вы танцевали, наша золотая рота решила вас поженить. Бросьте гримасничать, Овцын, Почтительнейше просите руки, девушка создана богом нарочно для вас.
Шум поднялся за столом. Капитаны смеялись, привставали с мест, требовали, чтобы Овцын тут же просил руки. Згурский криво улыбался и поливал вином шашлык. Сперва Овцын посмеивался, отбрасываясь шуточками, потом стал злиться. Но он понимал, что смешно злиться на подгулявших стариков. Все это невинная забава, никто не думает устраивать из него потеху. Только такому неприлично трезвому человеку, как он, это может не нравиться. Но Эра тоже трезва. Что она думает сейчас, опустив ресницы и калеча пальцами апельсиновую корку?
Приятно ли ей все это слушать? Унять их надо...
- Дело было во Владивостоке, - сказал он, и капитаны притихли, внимая. Я купил на базаре краба. Отошел к бережку, сел на камень и стал лакомиться. Подошла цыганка в красных сапожках. Говорит: «Ах, какой красавец, дай погадаю!» Делать мне было нечего, я позолотил ей ручку, и цыганка тут же раскинула потрепанные картишки. Без особого затруднения она догадалась, что я молод, холост и моряк. Это расположило меня в ее пользу, и дальше я слушал очень внимательно, тем более что краб был уже съеден. Карты предсказали мне дальние дороги, счастливые возвращения, волнения сердца и на закуску - две жены. Первую они представили злым, некрасивым и ядовитым созданием, которое меня попытается извести со света, но я вовремя все пойму и прогоню эту жену пинками. Потом я поумнею, найду себе вторую, настоящую жену, скромную красавицу с золотым сердцем, и тут моя жизнь превратится в сплошные именины, и мы будем жить долго и умрем в один день. Теперь вы понимаете, капитаны, что еще не время мне просить руки Эры Николаевны. Сперва я должен пройти испытание и пережить несчастье. Нельзя перечить судьбе.
