- Здравствуйте, Эра Николаевна, - сказал он и прикоснулся к фуражке.
Она улыбнулась, но вдруг, спохватившись, стала строгой, опустила
уголки губ, насупила тонкие брови. Рядом извивалась длинная спина Згурского.
- Я не собираюсь с вами здороваться, пока вы не извинитесь, -заговорила Эра. - Мне надоело ваше наплевательское отношение. Да, я многого не знаю в вашем деле, многого не понимаю, но уверяю вас, что и вы в моем деле разбираетесь не лучше, чем я в вашем. И будьте любезны помнить, что я здесь не просто так, а работаю. Ваша глупая ирония мешает моей работе.
- Виноват, исправлюсь, - сказал Овцын, приложив руку к груди. Он любовался новым лицом рассерженной Эры и старался не улыбаться.
- Что вы смотрите? - спросила она, и лицо ее опять изменилось.
- Это моя обязанность, - сказал Овцын. - Смотреть. Всегда случается что-нибудь нехорошее, если недосмотришь.
- Не отвиливайте, я уже знаю вашу манеру, - сказала Эра, опять насупившись. - Почему вы мне сказали, что девиацию уничтожают для того, чтобы не сдавать на склад? Ведь вы...
Она подняла воротник пальто и отвернулась. Он взял ее за плечи и развернул к себе.
- Что «ведь вы»? - спросил он.
- Надо мной издевались, - сказала она, шмыгнув носом. - Разве вы не слышали, как надо мной весь вечер издевались по вашей милости?.. Боцман предлагал мне ведро девиации - все равно ее уничтожать, возьмите, может, пригодится.
- Придем в Архангельск, и я выгоню этого зловредного боцмана, -сказал Овцын, держа ее за плечи. - И прикажу, чтобы никто не шутил с Эрой Николаевной, раз она такая недотрога.
Эра отошла на шаг, вытерла лицо платком, улыбнулась.
- Вас надо выгнать, - сказала она.
- Разве можно говорить такие слова капитану?
Опять ее лицо переменилось, глаза померкли, она шагнула вперед, ближе к нему, стала говорить, глядя на вихляющиеся плечи Згурского. -Капитан - это совсем не то. Я не такими представляла себе капитанов. Почему я не могу видеть в вас капитана, а вижу только человека?
- Я молодой капитан, - сказал Овцын. - Всего вторую навигацию. Еще не привык.
Згурский все сдвигался в сторону кормы, и Эра провожала его глазами. Наконец он скрылся.
- Вчера он выразил мне свое недоумение, что я с вами ночью стояла на палубе, - сказала Эра. - Он бы ничего не подумал, если бы не ваш плащ. На мне был ваш плащ, и он подумал...
- То, что подумал Згурский, для нас не беда, - сказал Овцын. -Главное, чтобы мы сами чего-нибудь не подумали. Вот тогда придется задирать руки.
