— Посмотрите, что стало со мною,
Где былая моя красота… —
пронзительно продолжала Любанька.
И вдруг мощный аккорд подхватил ее, поддержал, и ее бархатный голос слился с гитарой:
— Где румянец, что спорил с зарею,
Где волнистых кудрей густота.
Любка хотела было продолжить, но гитара зажила своей жизнью, исполняя роскошный проигрыш. Любаня подняла глаза и увидела Кирилла. Он тонкими пальцами перебирал струны и глядел на нее в упор. Его правая нога отстукивала ритм, и он незаметно кивнул ей, когда нужно было вступить. Она уловила такт, запела, и они уже не отрывались друг от друга:
— Я готова забыть свое горе,
И простить ему все его зло.
Не корите ж меня, не браните.
Мне и так тяжело, тяжело.
Романс закончился. Плакали все девчонки. Кроме Любани. С каждой строчкой она словно сдирала с себя что-то липкое, вчерашнее и ненужное. Ей вдруг стало легко-легко, теплый ветерок из окошка обещал новую, прекрасную жизнь, она снова любила и была совершенно счастлива.
Она с удивлением смотрела на всхлипывающих подруг и искренне не могла понять причину такого расстройства. Любка вздохнула полной грудью, широко улыбнулась и заливисто крикнула:
— Девчонки! Айда на речку купаться!
Это была ее первая реплика, которой она лишилась в спектакле. Но теперь эта потеря не казалась ей невозвратной.
Раздались бурные аплодисменты и радостный смех товарищей. Любка уверенно нажала кнопку в двухкассетнике, и гримерку оглушил мятежный Виктор Цой. Мгновенно был выключен свет, загорелись свечи, и, размахивая из стороны в сторону зажженными зажигалками, мощный хор подхватил:
Группа крови на рукаве,
Твой порядковый номер на рукаве,
Пожелай мне удачи в бою,
Пожелай мне-е удачи!
Люба подошла к Кириллу. Он отложил гитару и спокойно сидел на своем месте, молча курил, не принимая участия во всеобщем веселье.
— Спасибо тебе. — Она присела на корточки и протянула ему стакан с водкой.
— Это тебе спасибо. Ты сама не знаешь, что для меня сделала.
Он отпил немного, бросил окурок в остатки водки, прищурился, погладил ее по голове и сказал:
— Пойдем отсюда. Нам пора.
Сама не зная почему, Люба просто покорилась ему, и они тихо вышли из театра и не спеша побрели к метро по Тверскому бульвару.
