— Ваше мнение, товарищ Веретенников?
— Стало известно, что этот случай не первый у дома номер одиннадцать. Несколько дней тому назад, товарищ генерал, на этом же месте пытались ограбить девушку. Кто у нас еще может заниматься ограблениями? Маменькины сынки, начитавшиеся разных книг и насмотревшиеся всяких заграничных фильмов…
— Я дал команду срочно проверить, не завозились ли ночью товары в универмаг, который там открывается на первом этаже, — сказал Альгин, — в одиннадцать часов нам дадут официальную справку.
— Ничего упускать нельзя, — сказал заместитель начальника управления. Его большая львиная голова возвышалась над всеми. — Распыляться не надо, но все это учесть… Может, нам все-таки Веретенникова сделать ответственным, товарищ генерал?.
Генерал несколько секунд молчал.
— Не одному Гомеру есть место среди поэтов. — Он повернулся к Альгину всем туловищем. — Распорядитесь, чтобы Ратанову придали людей и машины, чтобы он ни в чем не испытывал недостатка.
3
Тамулис работал в уголовном розыске недавно. Его первое дело было совсем заурядным: кража бензопилы с молокозавода К тому же оно было и бесперспективным. Единственный подозреваемый в преступлении — некто Зарцев — хорошо знал, что, кроме предположений, улик у Тамулиса нет, и поэтому наглел с каждым допросом. Он просто издевался над Тамулисом.
— Как вам хорошо известно, Зарцев, — каждый раз бесстрастно начинал Тамулис, — преступник, похитивший бензопилу, перерезал дужку замка на двери склада при помощи сварочного аппарата. Вы работали на строительстве молокозавода, имели доступ к сварочному аппарату, и у вас на следующий день после кражи были сильно воспалены глаза. Чем вы можете это объяснить?
— Соринка в глаз попала…
К этому времени Тамулис проработал в отделении около двух недель, худой, нескладный, в больших очках, оставивших красный непроходящий шрам на его переносице.
— Но у вас, Зарцев, были воспалены оба глаза…
— Правильно. Мне в оба глаза попали соринки — ветер был сильный. По-вашему, такого не бывает, товарищ начальник?
И Зарцев смотрел на него с любопытством, наслаждаясь своей неуязвимостью.
Тамулис не сдавался:
— Но у вас глаза болели продолжительное время. Так от соринок не бывает. И почему вы не обратились к врачу?
— Знаешь, начальник… — Зарцев закидывал ногу на ногу, закуривал без разрешения и бросал мятую пачку «Памира» на стол к Тамулису. — Чего не бывает… Если по каждому пустяку начнем мы с тобой к врачу бегать…
