— Так вон, оказывается, кто к нам пожаловал! — воскликнул улыбающийся Лобадин, протягивая подошедшему руку.
Матрос нисколько не сомневался, что это и есть связной из Петербурга. Он сразу не смог вспомнить фамилию прибывшего, но имя помнил точно — Оскар, или, как его любовно называли балтийцы, Ося.
Лобадин познакомился с Оскаром Минесом в кронштадтской военно-партийной организации.
Однажды Лобадин и Колодин были на совещании, в котором участвовали Оскар и приехавший с ним из столицы большевик-эстонец Сырмус. Когда совещание закончилось, все стали расходиться. Лобадин с товарищем покинули помещение одними из первых. Было уже поздно. Моряки быстро шагали пустынными улицами к казарме флотского экипажа. Дул порывистый ветер, под ногами шуршали сухие, подернутые изморозью листья. Миновав несколько кварталов, они вдруг услышали крики и тревожные свистки. Матросы остановились. Послышался топот ног, и из ближайших ворот выбежал человек в распахнутом пальто.
— Ося! — невольно воскликнул Лобадин, узнав Минеса. И мгновенно сообразил: — Давай за угол, а там через пустырь…
Тут же из ворот выбежал незнакомец. Задыхаясь от бега, он едва выдавил:
— Лови его!
Моряки, не сговариваясь, кинулись на человека, повалили его на землю. И вовремя: появился дворник, а по улице спешил военный патруль с офицером.
— Ваше благородие! — молодцевато вытянулся Лобадин перед офицером. — Подозрительную личность схватили, вот из этих ворот от свистков удирал.
Ругаясь, с земли поднялась «подозрительная личность», в которой дворник без труда узнал сотрудника полицейского сыска. Но матросы так натурально разыграли свое «рвение», что не вызвали у офицера подозрения и были отпущены.
— Приехал друзей-морячков проведать, — и Оскар крепко пожал протянутую руку.
— Здесь все свои, комитетчики, — тихо проговорил Лобадин, выразительно посмотрев на спутников Оскара.
— А это мои эстонские друзья, — указал тот на четверых рабочих. — Прошу любить и жаловать.
Вскоре дружинники-эстонцы разошлись в разные стороны, чтобы нести охрану. Матросы, несколько углубившись в лес, сели в кружок. На всякий случай кто-то достал колоду карт, приготовил ее к сдаче.
— Товарищи, — проговорил Лобадин, — к нам на заседание комитета прибыл связной петербургских большевиков Оскар Минес.
Лобадин вопросительно взглянул на Оскара.
— Прежде всего хотелось услышать, что делается у вас, — опередил его Оскар.
Лобадин собрался с мыслями и стал докладывать:
— Директиву, что получили в Кронштадте, мы обсудили на комитете. Людей готовим к вооруженному восстанию. Усилили пропаганду среди матросов. Да вот трудность-то какая: команда на «Памяти Азова» неоднородна. Кроме основного состава, на который можно вполне положиться, имеются ученики класса артиллерийских квартирмейстеров и комендоров. В революционном отношении эта часть команды еще сырая, а учеников-то на корабле почти вдвое больше основного экипажа. Но и среди них есть крепкие ребята.
