Да что там фанера?! Вокруг казармы югославской полиции, где сейчас расположена рота наших десантников, высится мощный двух с половиною метров в высоту бастион- забор из металлической сетки-фашины и крафтовых мешков внутри ее, засыпанных галькой и песком.
— Знаете, кто мне этот неприступный «форт» построил? — спрашивает ротный и сам же отвечает: — Американцы. А почему? В нашей казарме живут семеро их полицейских. Их безопасность — главная забота американского командования.
Подчиненный Кобзаря старший лейтенант Алексей Чуфырев показывает мне крупномасштабную карту городка Косовская Каменица, по которой он работает. Расставляет патрули, организовывает охрану важнейших зданий и объектов культуры. Она, к моему удивлению, черно-белого цвета.
— Так это аэрофотосъемка, — объясняет офицер. — Совсем свежая, нынешним летом сделана. Мне ее тоже американцы подарили. Наша карта — 1976 года издания, а съемка местности проходила еще раньше — в 1969 году. За это время все резко поменялось. Разве можно по такой ориентироваться на местности?!
А разве только топографические карты у нашей армии такие древние? На столе у ротного стоит телефон ТАИ-54. Как вы понимаете, цифры обозначают год выпуска. Дозвониться по нему, как в Смольный в семнадцатом году. А у каждого американского солдата — рация, которая может связать его не только с собственным командиром, но и с домом в Аризоне или в Сан-Франциско. У нас тоже есть подобные рации. «Акведук» называются. Потрясающая штука — легкая, с кодированной передачей, никто не подслушает.
Начальник связи Вооруженных сил России генерал-полковник Юрий Залогин говорил мне на днях, что такие станции закуплены армией для поставок в подразделения, воюющие в Чечне и выполняющие свой миротворческий долг в Косово. Куда пропали эти «Акведуки», Юрий Михайлович?
Почта, российские газеты и журналы приходят в русбат раз в две недели — самолет из Чкаловской в Приштину летает только два раза в месяц. Чтобы позвонить домой, в Псков или в Москву, узнать, что и как с родными и близкими, надо ехать на американскую базу «Бондстил». Оттуда звонок идет на Нью-Йорк, а с Нью-Йорка — в Россию.
Воспользоваться такой радостью, по понятным причинам, может не каждый русский миротворец, а только начальство. Двадцать минут разговора стоят 26 «баксов». Поступают они, естественно, в американскую казну. Нет чтоб какой-то наш «Связьинвест» установил в Косовской Каменице, в Слатине, других «русских» гарнизонах международный телефон-автомат, получал бы для себя эти деньги. Но разве до такой «малости» родные связисты опустятся.
