Машка как символ веры | страница 19

Одна, в чужом, практически незнакомом городе. О Балашихе я знала только, что «есть рынок на Южном», в «Геркулесии» куры дешевле, а в «Планете» лучше. Лет десять я не ездила одна на такси, – или с Жориком и девочками, или на электричке. Пурга мешала мне разглядывать город. Но, отвлекшись впервые от постоянной боли, я стала с интересом, даже сквозь снежную стену, рассматривать стволы деревьев и заполненные людьми остановки.

– Знаете, как называют Балашиху?

– Нет.

– Город ста светофоров. Они тут везде. Кстати, меня зовут Саша.

Меня некстати звали Ирой. Вместо того чтобы назвать свое имя, я смотрела на незнакомца, открыв рот. Даже шея затекла. Во-первых, со мной никто не знакомился давным-давно. Во-вторых… ну, во-вторых, я сегодня утром собиралась умирать. В-третьих, у меня в больнице лежала дочь.

Тьфу, чушь какая-то. Если я скажу свое имя, то никого этим не предам.

– Ира, – сказала я густым, низким голосом.

– А в «Маску» зачем? Стричься?

– Ну и стричься тоже.

Оказывается, я уже забыла, что со мной можно разговаривать об этом. Наконец мы остановились. Сказать честно, я только лет в тридцать шесть узнала, зачем ходят к косметологу. Когда была моложе, то казалось, что это от лукавого. И, попав первый раз в косметический кабинет в санатории, исключительно от безделья, сказала единственное известное мне слово «чистка», после которой еще два дня не выходила из номера. Лицо горело, болело и казалось обожженным на солнце, хотя в местечке Кабаний Мост, где мы отдыхали, было минус двенадцать градусов и снег.

И снег. Машина с трудом пробиралась сквозь снежный заслон. Лобовое стекло, и я вместе с ним, ослепли, колеса испуганно жались друг к другу. Дворники давно умерли. Наконец я подъехал к больнице. По территории носились щенки. Рыжая собака, по кличке Сабрина, названная так за исключительно привлекательные формы, родила восьмерых. Ирина рассказала Машке о щенках, и мне было поручено сфотографировать их и предъявить ребенку. Следом за фотографиями появился интерес к книгам о собаках. Мы их покупали все, включая «Все об уходе за охотничьими и сторожевыми собаками». Машка их внимательно слушала и даже, со слов Ирины, читала сама.

Ко мне вышла мама соседки Маши по палате:

– Скоро придет.

Скоро, скоро. Я лежала на специальном подогреваемом кресле. Ловкими руками косметолог делала мне массаж лица и накладывала маску. Ноги мне укрыли пушистым одеялом. Было очень приятно, но охватывало чувство вины. Я здесь лежу, а Маша там одна. Музыка чуть притупляла эти чувства, но все равно внутри вертелось что-то неприятное. В какой-то момент я поняла, что держусь руками за кресло, чтобы не убежать отсюда.