— А сам? — спросил Водолазов и посмотрел на Бородина.
— Служба, Михаил Сергеевич, сами знаете, хожу по вашим следам. — И Бородину: — Пойдем, Степан, привез тебе кучу новостей.
...Ехали молча. Потом Водолазов повернулся к Наташе.
— Железяка он у тебя, Громов-то! Я его еле отпоил, хорошо, что с собой вожу воду и спирт. Спроси у Савушки, каким мы его нашли.
— Правду говорит товарищ полковник, — подтвердил Савушка.
Водолазов невольно потянулся рукой к плечу, долго перебирал пальцами, будто нащупывал звездочки... «Ах, Наталья, трудно тебе с ним... Железяка». Это слово ему понравилось, и он в мыслях произносил его несколько раз.
— Я, Наталья, решил курган раскопать. Какая-то загадка: кругом все выгорает, а на нем и вблизи растительность зеленеет.
— Все вы, дядя, железяки. — сказала Наташа и уронила голову на колени.
Водолазов обернулся: Наташины плечи слегка подрагивали. Он не стал успокаивать, закурил, спросил у Савушки:
— Еще что пишет папаня?
Савушка не ответил.
— Ругает он Советскую власть?
Савушка усмехнулся:
— Нет...
— Кого же он ругает?
— Немножко вас, товарищ полковник.
— Он гусей колхозных воровал?
— Воровал...
— Ты мне дай его адрес, письмишко ему напишу. Ай да Дмитрич, в тюряге деньгу зашибает! Слышишь, Наталья, какие у нас существуют работяги? Деньги, только деньги... Проклятые бумажки! Кто их придумал? Слышишь. Наталья?..
— Не знаю, дядя, кто их придумал.
— Прогресс, новая ступень человеческого развития! — азартно вскрикнул Водолазов больше для того, чтобы Наталью развеселить. — С рублем, с этой бумажкой, в любом уголке страны не пропаду. А почему? Да потому, что могу обменять на нужную мне вещь...
— Так думал и папаня, — сказал Савушка. — А его в тюрьму за это.
— Наташа, слышишь, что он сказал? — Водолазов весело расхохотался.
Савушка, не понимая, почему смеется председатель, повторил свое:
— А его в тюрьму за это.
— Дмитрич смотрел на жизнь с точки зрения частника, торгаша: дать народу поменьше, урвать побольше у государства.
Дядина горячность рассмешила Наташу. Она, обняв Водолазова, прижалась щекой к его теплой голове:
— С кем ты споришь, мой двоюродный дядюшка Мишенька!
— С человеком. — серьезно сказал Водолазов. — Я его шоферскому делу обучил. Теперь он рабочий колхозного производства! В политике обязан разбираться, кумекать!
— Да, да, хозяин коллективной собственности, — подражая Водолазову, подхватила Наташа. — Савушка, не надоел он тебе со своим просветительством?
Савушка ревниво ответил:
