— Кто же учинил такой разгром?
— Нашелся такой слон...
— Вам помочь? У меня есть время.
— Нет, нет, спасибо...
Она с упреком посмотрела на пего, с неподдельной строгостью сказала:
— Все переколотили?
— Почти... два чайных блюдца уцелело, — вздохнул Бородин. — А сегодня приезжает жена... У меня ведь сын родился. — сорвалось с уст Степана.
Она, будто не слыша о сыне, потребовала халат, тряпку и полотенце. Бородин забегал по квартире. Наконец он нашел в шкафу теплый Еленин ночной халат.
— Вот. — сказал он.
— Ну и слон, ну и слон, — заулыбалась Любовь Ивановна. — Идите в комнату и сидите там, пока не позову.
Через час, в течение которого Бородин то ходил из угла в угол, то принимался бесцельно рыться в книгах, она позвала его в кухню. Там было убрано, порядок был наведен и в ванной комнате. Еленин халат висел на гвоздике, по-видимому, она его не надевала.
— Когда приезжает семья? — спросила Любовь Ивановна и, услышав ответ, всплеснула руками: — Боже мой, у вас не осталось ни одной тарелки! Идите сейчас же в магазин и купите несколько штук. Да не забудьте захватить что-нибудь поесть. — Она приказывала, а он стоял перед нею, громадный и притихший, и безропотно повторял:
— Спасибо, обязательно куплю, спасибо, обязательно.
— Деньги-то есть? — спросила она уже в дверях. Бородин заглянул в кошелек, там было два рубля, остальные деньги хранились на службе в сейфе, весело воскликнул:
— У-у, денег полно, Любовь Ивановна.
Он проводил ее до вокзала. Возвращаясь, забежал в хозяйственный магазин, купил две тарелки, затем заглянул в магазин игрушек и, обрадованный тем, что хватило денег на заводного, очень смешного мышонка, заспешил домой.
Едва вошел в квартиру, как позвонил Громов.
— Высылаю машину. — сообщил он. — Стол-то накрыл, приготовил?
— Конечно, командир. Только на столе одни рюмки. Ты когда-нибудь, Сергей, ел из рюмок суп или кашу? Нет? А вот мне придется из рюмок щи хлебать.
— Почему? Смеешься?..
— Натурально говорю. Черт меня дернул помыть посуду... Такой погром учинил, что от всех тарелок осталось одно воспоминание в виде мелких и крупных осколков. Целое ведро вынес на помойку.
— Это серьезно?
— Как на партийном собрании, командир, точно говорю: очистил кухню от посуды... Не можешь ли ты. Сергей, взломать мой сейф? У меня там лежат деньги. Понимаешь, от радости их забыл взять. А в кошельке моем сейчас пятнадцать копеек. Чувствуешь, какие дела у твоего комиссара...
Громов рассмеялся, потом сказал:
