Рядом с Алешкой стоял Михалыч. К ним подошел майор и спросил:
— Вы кого-нибудь из них знаете?
— Нет, — в один голос ответили оба понятых.
— Посмотрите внимательнее. Может быть, они приезжали сюда к кому-нибудь в гости? — продолжал допытываться майор.
Оба опять отрицательно покачали головой.
— Я на память покамест не жалуюсь, — обиженно проговорил Михалыч. — Ежели бы он хоть раз на ентой тачке через мой КПП проследовал, я б его непременно «сфотографировал».
— Линочка, — подал голос доктор Гриша, — поди-ка сюда. На, почитай на досуге, только смотри, не на ночь.
Он протянул ей извлеченные из кармана трупа водительские права. Лина взяла их, сличила фотографию с трупом и прочитала:
— Татурин Илья Сергеевич.
— Мать честная! — шлепнул себя вдруг ладонью по лбу майор. — Господи, да за что же такое? Татурин в озере, да еще и с девочкой. А может, не он?..
Все ближе подошли к трупу, а сержант Кондрин пробасил:
— Он, точно! Как же я его сразу не узнал.
— К сожалению… — развел руками доктор Гриша.
Майор поднял глаза и руки к небу, картинно зарыдав. Доктор Гриша поспешил успокоить его:
— Не убивайся! Это, похоже, самоубийство. Он нахлебался воды.
— А может, несчастный случай? — спросила Лина.
— Вряд ли. Скорее всего развлекался с девочкой, потом в порыве чего-то сломал ей шею. Струсил, видно. И решил, концы в воду, в омут с головой. — Мнение Гриши было весьма убедительным.
— А она того… сама не могла шею сломать, когда падала? — спросил майор.
— Могла, судя по всему, летели они носом вниз, могла и удариться о лобовое стекло. Может, и несчастный случай, — резонно предположил Гриша.
— Глеб Жеглов! — Лина похлопала эксперта по плечу. — Товарищ майор, дело можно сдавать в архив. Доктор Закревский преступление раскрыл.
— Линочка, хочешь, расскажу патолого-анатомический анекдот? — не унимался Гриша.
— Хочу, только без мерзких подробностей, — кивнула Лина.
— Только для тебя. Авария, машина в лепешку, водилу вышибло через лобовуху на двор. Подходит к нему гаишник и говорит: что ж ты, мол, не пристегнулся? Видишь, теперь рука сломана, нога сломана, весь стеклом порезался, а вот пассажир твой, как живой, сидит.
— Нет, Гриша, ты все-таки патологический анатом, — подытожила Лина.
