Нынешнее время представляет собой весьма показательный момент. После окончания Второй мировой войны первые годы каждого десятилетия становились поворотным пунктом для мировой экономики и рынков. С 1950 года каждое десятилетие начиналось с глобальной мании, с одержимости той или иной крупной идеей, с появления очередного нового агента перемен, полностью видоизменявших мировую экономику и приносивших огромные прибыли. Так, в 1970 году вспыхнула всеобщая страсть к «ходовым акциям» ведущих американских компаний, например Disney. В 1980 году объектом всеобщего вожделения стали природные ресурсы, от золота до нефти. В 1990-м объектом одержимости была Япония, а в 2000-м – Кремниевая долина. При этом всегда находилась горстка сомневавшихся, из последних сил криками предупреждавших о том, что эти перемены уже обходят другие: что пиковые цены на нефть есть путь к самоуничтожению, ибо они душат мировую экономику; что никакой отдельный участок земли в Токио не может стоить дороже всей Калифорнии; что технологические стартапы с нулевыми прибылями вряд ли оправдают четырехзначную стоимость их акций. Но к этому моменту мания уже достигает своего апогея, и в «горячую» новинку вложено столько миллиардов долларов, что мало кто хочет слушать стенания этих «кассандр».
Впрочем, большинство гуру и прогнозистов стараются дать людям то, что они хотят, – экзотические причины верить, что они входят в группу умников и умниц, а всеобщая мания, конечно же, абсолютно обоснованна и их деньги вложены туда, куда надо. Но резоны эти, как правило, оказываются совершенно беспочвенными, и все упомянутые выше послевоенные бумы быстро превращались в «пузыри», лопавшиеся в первые годы очередного десятилетия.
Манией начала нынешнего десятилетия стали крупные формирующиеся рынки, или, конкретно говоря, вера в то, что Китай, Индия, Бразилия и Россия могут и впредь продолжать расти поразительно быстрыми и равномерными темпами, характерными для предыдущих десяти лет. На самом же деле это был счастливый «золотой век» вышеупомянутых стран, и он вряд ли когда-либо повторится, хотя при этом общепринят в качестве нового стандарта для оценки роста и развития этих относительно бедных экономик мира. Мания развивающихся стран началась с Китая, который в течение двух десятилетий рос стремительно, но неравномерно, на 4–12 процентов в год. Затем, с 1998 года, китайская экономика начала непрерывно расти не менее чем на 8 процентов в год; это счастливое число словно стало железным правилом экономического развития данной страны.
