Адресовав собеседнице самую обаятельную из возможных своих улыбок, я отошел в темный угол, нащупал дверную ручку и просочился в совсем уж крохотное помещение, с внушительным ящиком на полу. Слава запасливым сталкерам Василеостровской. Вернусь — залью дармовой выпивкой по самые маковки. Вот честное слово!
Я рылся в чужих вещах, выбирая самые необходимые, когда за спиной скрипнули дверные петли. Я резко выпрямился, оборачиваясь, и нос к носу столкнулся с Юлей. Ультрамариновые глаза, прядь волос, небрежно упавшая на лицо, запах ее дыхания напоминает о весне на берегу моря: такой же бесшабашный и зовущий.
— Ты ведь не понял, зачем нам Лиза. — Не спрашивает даже, а утверждает.
— Ну почему же?
— Она — наш шанс. Последний. Девочка нема, но добра и доверчива настолько, что это не может быть правдой. Она всем сердцем верит в счастливое, светлое будущее. В солнце и шум листвы. Она не замечает зла, понимаешь?
— Кажется да, — неуверенно кивнул я. — У нас на станции живет одна женщина, может быть, ты ее видела. Еленой Александровной зовут. Она — одна из немногих, кому я действительно обязан. Не столько в материальном плане, сколько в духовном. Она сумела вбить мне в голову прямо-таки маниакальную уверенность в счастливом исходе всего этого дурдома. — Я попытался повести вокруг рукой, но на такой короткой дистанции это было непросто. — Дело в том, что на все мои проблемы она отвечала просто: «все будет хорошо». Вот так. Казалось бы, банально и наивно, но если повторять это заклинание изо дня в день, начинаешь в него верить. Попробуй.
— Я попробую. — Девушка продолжала смотреть мне в глаза. — Но мне все равно страшно и очень стыдно. Когда Лиза коснется Зеркала, ее не станет. И в этом буду виновата я.
— Не факт. — Я взял собеседницу за руки. — Ты сама подумай. Ведь девочка хочет счастья не только всему этому замызганному человечеству, но и себе лично. Хочет смотреть на солнце, вдыхать соленый ветер с залива, слушать песни заселивших его морских исполинов…
Договорить я не успел. Юля рванулась вперед, вцепляясь в меня. Треснула ткань камуфляжа. Так захлебывающийся утопающий впивается в болтающийся на воде спасательный круг. До посиневших пальцев, до крови из-под ногтей. Лучина была сброшена на пол, а крохотный язычок пламени безжалостно растоптан. За крепкими стенами подстанции ворочался, ворчал и повизгивал одряхлевший Город.
* * *
— Тьма сгущалась над мегаполисом. Темные тучи клубились, опустившись к самой земле, стягивались к отряду Корректора. В густой чернильной темноте крались жуткие угловатые тени. Отвратительные убийцы Империи Веган встали на след наших героев.
