Но история может не обратить на истину никакого внимания, история состоит из фактов. У нас в Индии есть две различные системы. Одну мы называем историей, она интересуется фактами. Вторую мы называем пурана, мифология, она интересуется истиной. Мы не писали исторических книг о Будде, Махавире или Кришне, нет. Это означало бы тащить нечто потрясающе красивое в грязное бессознательное человечества. Мы не писали историю этих людей, мы писали мифы. Что такое миф? Миф – это притча, которая лишь показывает, но ничего не говорит, это палец, указывающий на луну, указание, летящая стрела.
Пойдите в джайнский храм и вы будете удивлены. Вы обнаружите двадцать четыре статуи двадцати четырех великих просветленных мастеров, двадцати четырех тиртханкар. И самым поразительным будет то, что все они выглядят совершенно одинаково. Так не бывает – в мире нет даже двух совершенно одинаковых людей, даже близнецы не совсем идентичны. Как же это возможно, – а временной интервал большой, тысячи лет, – чтобы двадцать четыре тиртханкары были совершенно одинаковыми?
Это не история. Статуи не изображают реальных людей, нет, совсем нет. Они не являются художественными портретами. Так что же они собой представляют? Они передают внутренний мир, некую внутреннюю неподвижность, медитативность. Они передают само существо. Эти двадцать четыре статуи – просто изображения, видимые изображения чего-то невидимого.
Если вы продолжите безмолвно наблюдать, сидя перед этими статуями, то будете удивлены. Внутри вас начнет что-то происходить. Статуя – это форма объективного искусства, она синхронизируется с внутренней формой вашего существа. Поза статуи синхронизируется с вашей позой. Если вы сидите так же – с прямой спиной, полуоткрытыми глазами, глядя на кончик своего носа, ничего не делая, будто бы вы тоже мраморная скульптура, вся белая – внутри и снаружи – тогда вы осознáете, что смотрите не на обычные статуи, перед вами – великие символы. Это мифология.
Мифология неизбежно будет поэтичной, потому что только поэзия может дать несколько проблесков неизвестного.
Говорят, что всякий раз, когда шел Будда, деревья начинали цвести, даже если сезон цветения не наступил. Так вот, это – поэзия, чистая поэзия, этого не было на самом деле. Но это показывает что-то, что по-другому выразить нельзя. Это говорит о том, что всякий раз при встрече с Буддой даже деревья начинали цвести не в сезон – так что же говорить о человеке?
