Таня была потрясена.
Во-первых, она верила в незыблемость брачного союза и считала, что уводить жену от законного мужа нечестно.
Во-вторых, эта Вика намного старше сына. Сейчас разница в возрасте, может, незаметна, но позже она непременно скажется.
В-третьих, Наталья Потаповна сказала, что Вика не работает. Она привыкла к довольно обеспеченному существованию за спиной у знаменитого мужа. Кто теперь ее будет кормить, если она уйдет от мужа? «А кто тебя, сынок, будет кормить?» — задала она прямой вопрос сыну. Разговор состоялся в бабушкином доме, где Олежка обретался уже с неделю, отделываясь от матери звонками.
— Я тебя буду кормить, ягодка моя! — воскликнула бабушка, не в силах видеть растерянного лица любимого внука, но Таня только сверкнула в ее сторону глазами, и бабушка умолкла.
— Вика пойдет работать в Дом культуры, — сообщил Олежка. — А я пойду подрабатывать на «скорой».
— Семья, учеба, работа — не слишком ли много ты хочешь взвалить на себя, сынок?
— Мама, я жить не могу без этой женщины, — вымолвил Олежка.
— А через полгода ты с ней не сможешь жить! Именно так ты нам всем и объявишь!
— Не объявлю, — угрюмо возразил Олежка.
— Олежечка, — снова вмешалась бабушка, — зачем вам, дитятко, жениться? Встречайтесь — кто против, но жениться-то зачем?
— Это нечестно по отношению к Викиному мужу, — мотнул головой Олежка.
— Это тебе Вика внушила? — холодно спросила Таня. — Ей-то чего недостает? Богатый муж и юный любовник...
— Я не могу делить ее с ним...
— Ягодка моя, зачем делить, ее муж уже дряхлый старичок, — снова вылезла бабушка. — Он ее любит, как дочь...
— А ты можешь дать ей жизнь, к которой твоя Вика привыкла? — продолжала допрос Таня.
— Она презирает эту жизнь...
Таня всплеснула руками, поражаясь наивности сына:
— Так зачем же она вышла за него замуж?!
— У Вики не было другого выхода, — объяснил Олежка. — В Москве она не могла устроиться без прописки, а возвращаться в Иркутск не хотела...
— Чем это ей не угодил Иркутск? — тут же возмутилась интеллигентная бабушка. — Там жили декабристы...
Таня еле удержала в себе поток брани. Здорово же эта баба запудрила мозги ее сыну! Иркутск ей не подходит! Ей подавай столицу, да не ту Москву, в которой люди честно вкалывают, чтобы заработать на жизнь, а роскошную, веселую столицу — с театрами, ресторанами, кинопросмотрами, ВТО, а-ля фуршетами, банкетами, праздной болтовней по телефону с менее удачно устроившимися подругами, и прочая, и прочая... Да еще любовь чистого юноши ей понадобилась. Да еще приправленная драматической ситуацией выбора... Она хочет съесть Олежку под острым, пикантным соусом, вот что! Но вслух все это произносить бесполезно.
