- Мы отклоняемся от темы, - заметил я, когда он перестал выматывать мои кишки. - Я готов туда отправиться, но меня не удивит, если её путь лежал...
- Куда еще, черт побери, она могла уехать? - нетерпеливо оборвал старик. - Если бы ей пришло в голову отправиться в Индию, ей понадобилась бы машина, она держит её здесь. Они взяли только мулов, на которых она приехала.
- Они не оставили записки?
Старик встал, пересек комнату, достал из бюро небольшой транзисторный магнитофон и включил его. Впервые с того памятного утра три года назад мне довелось услышать её голос. Я был рад, что не нужно следить за своим лицом.
- Папа, милый, до свидания, - слышался сквозь легкий фон её голос. Боюсь, мне придется вернуться раньше, чем я ожидала. Я свяжусь с тобой при первой же возможности, но не стоит волноваться, если какое-то время от меня не будет вестей. Береги себя и передай мои наилучшие пожелания Мамуну. Спасибо за все.
Он выключил запись и отвернулся.
- Тебе что-нибудь говорит тембр её голоса?
- А разве что-то не так?
- Не надо водить меня за нос, Риз, - Старик едва сдерживал гнев. - Ты и так все заметил. В голосе чувствуется напряжение, определенное беспокойство и, если тебе будет угодно, даже страх. Твое беспечное "разве" меня не обманет, её слова поколебали твое ослиное упрямство, я это слышал. Ну, ладно, так ты туда едешь?
Я подошел к двери, и мой голос даже для его ушей прозвучал относительно спокойно.
- Я же сказал тебе, что сделаю все возможное, но когда и как определю сам. Не надо меня учить, генерал-сахиб. Так мы только теряем нервы и время.
Улица встретила палящим солнцем. Я не сказал всей правды, утверждая, что не знаю, к кому обратиться. Конечно, мне не удалось бы связаться с Гаффером в Лондоне - никто за пределами очень ограниченного круга лиц не знал номера его телефона. Зато я знал номер одного инспектора в Калькутте, а пользоваться телефоном в бунгало не хотелось. Старик специально подслушивать не станет, но расслышит каждое оброненное слово в радиусе сотни ярдов. На почте в поселке должен быть телефон. Конечно, вокруг могло оказаться слишком много посторонних ушей, но при желании с этим нетрудно справиться, да и на помощь патана можно было положиться.
Стоило мне ступить на пыльную дорогу, как сидевший у ворот на корточках Сафараз тут же пристроился рядом.
- Мохаммед Ишак хочет поговорить с человеком в Калькутте, - сообщил я. - Это насчет лошади, очень быстрой лошади, которая будет участвовать в скачках в Лахоре. Вокруг почты в наши дни слишком много ушей для такого телефонного разговора.
