Но Чикаго — сколько его, собственно? Да, большой, третий город США. А Chicagoland — вся эта агломерация, с ее бело-голубыми флагами с четырьмя Вифлеемскими алыми звездочками — 14 миллионов. Самый центр территории, базовый Чикаго — около трех миллионов. Но часть, где город в традиционном, что ли, виде (высокие здания, то да се, публичные пространства, культурная инфраструктура), не очень большая.
Все же, что именно тогда Чикаго? Даунтауна им хватает, чтобы внятно обозначить место, и нет проблемы добраться из того же Эванстона до Мичиган-авеню. Значит, нет нужды скучиваться вокруг центра и строить высокие кварталы, если можно разойтись во все стороны частными домами. В других городах у них так же — за исключением разве что Манхэттена, но тот настолько отдельный природный заповедник, что у него другая логика, отчего они там и тусуются как могут.
Конечно, если это страна дорог и все дома примерно похожи, то принадлежность к месту какая-то другая. Какая? Радио одно слушают, допустим. Возможно, они привязаны к Чикаго, но и включатся в любую структуру, которая им выпадет по жизни. Никто не станет жить в раз и навсегда выбранном месте только потому, что там вырос и привык. Но и это вряд ли обязательно и скорее относится к тем, кто сумел выйти из замкнутых этнических и иных групп. Во всяком случае, эта штука (вот вроде бы is Chicago, но вроде и нет его) явно полезна при таком устройстве жизни. Ну, разумеется, теперь Чикаго уже точно не было, он развеялся с окончанием южных пригородов. Вот бы еще он покрывал собой весь Иллинойс — нет, не накрывает.
Если попытаться сформулировать все это совсем кратко, то можно решить и так, что там главное — ну по жизни — азарт выкручиваться, а где и как это делать — дело десятое. Не так, что выбираешь место и вариант жизни, а потом крутишься, чтобы получать удовольствие именно от своей жизни там. Удовольствие в том, что вообще выкручиваешься, где и как угодно. Easy Come Easy Go.
Конечно, я тут выдергиваю то, что меня интересует. Я понимаю, что схема упрощена и нарисована без учета неизбежных заморочек. Да, там все не так прозрачно и easy, иначе бы вообще не было никаких шансов на взаимопонимание с ними. Мало того, даже если понимаешь все верно, то во всем этом все равно надо вырасти. Школьные автобусы, например, — желтые и старомодные. Они действительно каждое утро подбирают у дома каждого младшеклассника государственных школ — по всему маршруту. После уроков развезут обратно, никак иначе. А с утра так: подъезжают к дому и ждут. Без этого очередного не поедут — и уж он как угодно, на ходу засовывая сэндвич в карман, с незавязанными шнурками, бежит к автобусу: никуда ему не деться. Как тут пунктуальность и обязательность не станут рефлексами? Совершенно другая жизнь.
