— Я ничего не спрашиваю! Я ничего не спрашиваю! — восклицал «дядюшка» по своему обыкновению. — Полковник очень доволен, очень…
— Но… — начинал снова Артур.
— Нет, нет! — патетически восклицал «дядюшка». — Я ни о чем не спрашиваю, я только хочу крепко пожать вашу руку…
Артуру ничего не оставалось, как пожать доброжелательно протянутую толстую ручку начальника штаба.
Последовавшие за этим дни были тихими и безмятежными. Установилась очень жаркая погода. Если с какой-то стороны к реке подходил боец или местный житель, по нему никто не стрелял. Люди страдали от зноя. Не успевала земля остыть после дневной жары и обмыться ночной росой, как солнце поднималось вновь и начинало накалять ее, вонзая во все живое обжигающие лучи. Земле не хватало влаги. Зелень начинала сохнуть и темнеть, а животные ходили с открытыми ртами. Люди спасались от жары, как только могли. Артур зорко следил за противоположным берегом, изучая обстановку и повадки противника. После обеда мы обычно собиралась под тенью больших смоковниц и дремали, растянувшись на траве. Наши «старики» — Барранко, Молина и Клаудио — любили полежать на солнышке, прикрыв головы газетами.
— На таком солнышке, — говорит он, улыбаясь, — можно прогреть каждую косточку со всех сторон… Когда я работал на шахте, то видел солнце только по воскресеньям.
Молодежь нашего отряда никак не может угомониться. Ребята резвятся, как козлята, и бегают, пока не покрываются крупными каплями пота. Потом бросаются на землю под тень дерева и смеются так весело, что невозможно не засмеяться вместе с ними. Противоположный берег полон купающимися. Рискнули и мы и выкупались в Тахо. Артур на всякий случай велел поставить на крутом берегу ручной пулемет и сам залег за ним. Ребята кинулись в реку. Я тоже искупалась в сторонке и даже немного поплавала. На берегу противника это вызвало бурю восторга. Через некоторое время оттуда кричали:
— Эй! Партизаны! Где ваша блондинка? Пускай идет купаться, мы не будем стрелять!
Новая лодка была готова, и мы начали готовиться к операции. Провели только два рейда, заложили под рельсы мины, но взрывов подождали, так как обратный путь был неблизким. В конце марта мы окончательно вернулись в Мору. Прежде всего Артур отправился смотреть новую лодку. Это была прекрасная, изящная лодка, настоящее произведение искусства. Киль у нее острый и глубокий, как лезвие топора, бока крутые, а корма очень узкая. Такие лодки вертлявы, дают большой крен, но не перевертываются. Плотник, построивший ее, был рыбаком, он сам взялся переправлять нас через Тахо на ту сторону. Опробовали лодку в том же месте, где я тонула. На этот раз дела шли гораздо веселее. Ребята очень гордились новым приобретением. Оказалось, что лодка свободно берет пять человек, но управиться с ней по-настоящему мог только сам конструктор. Заодно вволю накупались и возвращались в казарму со звоном в ушах и посиневшие от холодной воды…
