Грустный радостный праздник | страница 4
А то как бы я выяснила, что Мишка мне настоящий друг?
Дома было пусто. Аня ещё в школе, папа вернётся вечером. Я бродила по квартире.
Накрасила губы Анькиной помадой – и сразу же стёрла. Поковыряла тюбик с клеем. Заглянула в кастрюлю на плите. Ну вот, опять курица…
Тут я вспомнила, что обещала папе закончить уроки до ужина. Я вытряхнула из рюкзака тетрадки. Задача не решалась, буква «Ы» в прописи получилась какой-то кривой… Ничего не хочу!
И тут я поняла, ЧТО мне надо делать.
Когда идёшь к больному, нужно принести ему что-нибудь вкусное.
Я сунула в пакетик три мандаринки, яблоко и солёный огурец. Как-то маловато… Может, заглянуть в жестянку с кофейными леденцами, которая лежит у Ани в шкафу? Думаю, она бы ТОЧНО разрешила взять две штучки для дедушки. А себе я не стала брать – чтобы всё было честно!
В дедушкиной комнате пахло чем-то новым. Какой-то сухой и горькой травой.
– Вот, это вам.
Я села. Старое кресло оказалось для меня слишком низким, но я была рада спрятаться за коленками.
Дедушка лежал на диване. Он стал совсем худым… даже каким-то плоским. Таким, как цветы, которые Анька сушила всю осень между страницами энциклопедии. Его почти не было видно под тёплым оранжевым одеялом.
– Спасибо, – дедушка улыбнулся и достал из пакетика мандарин. Отковырнул шкурку, растёр между пальцами, понюхал. Потом вытащил кофейный леденец – и даже зажмурился от удовольствия.
– Вы попробуйте! Мама говорит, если его не грызть, а сосать, получается как настоящий кофе.
– Не хочу, – дедушка помотал головой, прямо как детсадовец перед ложкой супа. – Я теперь не ем, а нюхаю. Кофе, мандарин… Даже у снега свой запах, ты знаешь? А мы его в детстве ели, да… Вместо мороженого. Я его сахаром пробовал посыпать… – Дедушка подозрительно покосился на Мишку и добавил: – Но это раньше было. Сейчас так делать нельзя!
– А ещё книжки новые вкусно пахнут, – задумчиво сказал Мишка.
– И новые ботинки! – быстро ответила я.
– И жареный лук!
– Лук? Фу-у-у! Лучше корзинка для грибов!
– Дождь!
– Ёлка! В прошлом году дедушка привозил – прям до потолка. Она, когда согрелась, даже смолой чуть-чуть пахла. И шишками. Помнишь? – Улыбающийся Мишка повернулся к дедушке и замолчал. Улыбка выключилась, как свет: раз – и нету.
Я так и не поняла, что случилось. Мишка просто встал и вышел из комнаты. Я чуть-чуть посидела и сказала:
– Кажется, там чайник закипел… ага. Давно уже. Я… это… пойду, помогу Мишке выключить.
Наверное, дедушка подумал, что я дурочка. Но я же не могла уйти и ничего не сказать!
