Кроме меня.
Меня она уважала, ибо благодаря стечению обстоятельств один только я знал, что она не Фонда, а «звезда у ног и между». И одна только она знала, что я об этом молчу.
Если Джессика и была к кому-нибудь из пассажиров неравнодушна, то только к Мэлвину Стоуну из «Мэлвин Стоун энд Мэлвин Стоун». Хотя он, как и мы, сидел в первом классе, мне не верилось, что Мэлвин Стоун летит куда-либо не в собственном лайнере.
Он сидел в ближайшем к нам кресле по правой половине салона — седовласый и очень импозантный. Без единого признака семитской внешности. Его обласканному солнцем лицу с романтическим шрамом дополнительный лоск придавали дымчатые очки в золотой оправе. Ниже располагался галстук цвета датского шоколада. Под ним — шёлковая сорочка, напоминавшая кремовую пастель флоридских закатов. Поверх сорочки — уважительно расступившийся на животе твидовый пиджак из верблюжьей шерсти, а под пиджаком — брюки цвета отборных сортов бургундского винограда. Голос у него тоже оказался тщательно выхоженным.
8. Иллюзия узнаваемости бытия
Подал он его впервые при глупом обстоятельстве. Когда во время взлёта Габриела потребовала у меня пристегнуться ремнём, я наотрез отказался последовать примеру окружающих. Я думал о чём-то своём, сердился на то, что в жизни не бывает праздников, презирал вселенскую и мою собственную неистребимую глупость и старался не открывать глаз, потому что с закрытыми глазами слышишь не всё.
— Пристёгиваться не буду! — объявил я Габриеле. — Тесно! — и добавил: — Вообще везде тесно!
— Как это так? — удивилась она и метнула взгляд на Джессику рядом со мной. — Все вокруг вас сидят пристёгнутые… Даже ну… Ну, все!
— Габриела! — повторил я. — Ремень мне не нужен!
— Всем нужен! Помогает усидеть при случае.
— При каком?
— Например, при торможении. Гарантирует, что пассажир усидит и никуда, не дай бог, не вылетит…
— Никуда вылетать не собираюсь! — взбесился я.
— Это произойдёт против вашей воли, — вмешался Займ.
— Против моей воли уже ничего не произойдёт! — выпалил я.
— Кое-что происходит без нашей воли! — поделился сзади опытом Джери Гутман. — Пристегнитесь же!
— Не ваше дело! — рыкнул я, не оборачиваясь. — И молчите!
Джерри воспользовался советом, но взамен тогда и возник впервые голос Стоуна.
— Молодой человек, — выложил он, но уставился на Джессику, — позвольте поделиться опытом. Видите шрам на моём лице? Отвратительно, да?
— Конечно же нет! — ответила Джессика.
— Благодарю вас! — улыбнулся он и прочистил горло. — Некоторые даже говорят, что это романтично…
