– Сударь, тут проживает мадемуазель Жозанна Бармен? – спросил женский голос, один из тех голосов, которые так богаты оттенками и силой.
Я думала, что произойдет заминка, но мой хозяин ответил, совершенно не смутясь:
– Да, да, сударыня, тут. Если вы хотите войти, будьте любезны.
Дама вошла.
– Мадемуазель Жозанна в соседней комнате. И так как она одна… Потрудитесь, сударыня, последовать за мной.
Прекрасная незнакомка вошла в нашу комнату и, разумеется, немедленно оказалась на мне.
– Но… – попыталась было дама.
– Вы не любите ждать, – вставил мой хозяин. – Я пойду ее предупредить.
Он удалился на несколько секунд и вернулся с бутылкой шампанского и двумя бокалами.
– В ожидании ее прихода позвольте мне предложить вам немного этого замороженного вина… сегодня так жарко…
Она, растерявшись, уверяла, что ей не жарко, что ей не хочется пить, и в этот момент она весьма походила на обезумевшую.
Я должна вам сказать, что Жозанна Бармен – кокотка, проживающая над нами, на втором этаже.
– Вы подруга Жозанны? – спросил мой хозяин.
– Да… мы были представлены друг другу в этом году зимою, в Монте-Карло. Я ее очень люблю. Я в отчаянии, что мы так редко видимся…
– Она так занята! – сказал мой хозяин.
– Я пришла для того, чтобы обнять ее и расцеловать.
– Вы обворожительны! Жозанна будет, без сомнения, очень рада… За ваше здоровье, сударыня, – сказал мой хозяин, предлагая ей бокал, в котором кокетливо колыхалось вино.
– С удовольствием! – сдавшись, сказала она. – Мне хотелось пить.
– Я догадался, сударыня, – ответил он, осматривая ее внимательным взглядом.
– Отчего вы так смотрите на меня? – спросила она.
– Я стараюсь вспомнить… мне кажется, что я вас знаю… У! черт! видел ли я вас?.. Ваши русые волосы… ваши глаза фиолетового цвета… Ваша исключительная талия… Но больше всего ваши волосы, ваши русые прелестные волосы…
– Вы очень любезны, сударь…
– Нет, я не любезен… Где я вас видел?
И он сделал вид, как будто старался что-то вспомнить.
– Бесспорно, это было в Париже, – сказал он. – Потому что вы парижанка.
– Я не родилась в Париже, но…
– Без сомнения, парижанкой не родятся, парижанкой становятся. О! я вас хорошо знаю…
Она, польщенная, поспешила сказать:
– А!., на самом деле…
– Видите ли, сударыня, в Париже все прелестные женщины всегда известны.
– Да, но я не хороша…
– Простите, но вы прекрасны. Есть около ста женщин, с которыми я никогда не говорил, которые меня никогда не видели и которых я очень хорошо знаю. Минуту тому назад вы были в их числе. Он остановился:
