До сих пор я останавливалась очень мало на его похождениях; я довольствовалась только тем, что указывала на них, точно так же, как и мой хозяин мало останавливал на том свое внимание. Два или три раза нас посетила красивая дама с карими глазами, которая, может быть случайно, а может быть по особому чутью, всегда приходила в нашу берлогу в тот момент, когда у нас реял призрак скуки; она, как божественная инокиня, которая, сея вокруг себя благодеяния, утешение, надежду, радость, являлась в горькие минуты, чтобы вызвать на скорбных лицах улыбку счастья и новых надежд.
Однажды вечером, когда на наших часах пробило девять, она пришла к нам; это было совершенно неожиданно. Мой хозяин совсем ее не ждал.
– Я беспокоилась о тебе, – сказала она, – и мне не хотелось лечь спать, не проведав тебя. Вот уже несколько дней ты мне кажешься таким нервным и несчастным, как будто бы у тебя на сердце глубокое горе или важные заботы. Я тебе приведу друга, который, я надеюсь, отгонит в эту ночь мучительные пустые мысли, так угнетающие тебя. Я бы хотела, как маленького ребенка, усыпить тебя прелестными историями; хоть немного развлечь тебя.
Он привлек ее к себе, обнял и с чувством прошептал:
– Ты ангел. Ты, моя дорогая, всегда являешься утешительницей, пускающей в ход всю свою нежность и деликатность, для того, чтобы, подобно феям, обратить черное в голубое, серое в розовое; ты родишь надежду и забвение.
– Я у тебя не спрашиваю, мой друг, что причина твоего горя. Может, ты потому и не поверил мне его, что не хотел, чтобы я знала об этом… Смотри, на дворе май; листья, распускаясь, как бы кружевом покрывают ветви. В садах расцветают первые розы; цветочницы разносят корзинки с фиалками. В лесах, покрытых молодой листвой, благоухает золотистый мох, который ты так любишь, потому что, говоришь ты, все блондинки похожи на золотистый мох; все радуется; весна поет песню вместе с птицами, которые вьют гнезда; пронесся свежий ветерок; вечно юное солнце посылает свои лучи, которые так же очаровывают, как прекрасные глаза молодой девушки… Вот почему я и пришла; я не хочу, чтобы в это время ты горевал, ты должен смеяться; я хочу слышать твой радостный голос; лги мне, и в угоду тебе я буду верить, что ты говоришь искренно.
– О, Боже! Я болею душой, потому что совершил дурной поступок.
– Ты! – вскричала она.
– Да, я. На днях у меня была здесь женщина.
– Здесь! – сказала она.
– Здесь! – подтвердил он. – Я не знаю, каким образом она узнала мой адрес и кто ей указал сюда дорогу. Она никогда не бывала в этом доме. Это первая иностранка, которая переступила порог моей квартиры, и вообще первая женщина, потому что ни одна особа женского пола, кроме тебя, не проникала сюда. Я был возмущен, как будто в моем жилище произошло святотатство. Я клялся тебе, обожаемая маленькая царица моего сердца, что двери будут закрыты даже перед самыми прекрасными женщинами! Золото ты мое, приход этой иностранки – это моя первая ложь перед тобой.
