Пятница, 19 марта, 10:50.
Услышав голос Мэгги в приемной, я посмотрел на часы. Она вошла и положила на стол сумку для ноутбука, изящную, из красной итальянской кожи. Сама она ни за что не купила бы такую — слишком ярко и слишком дорого. Интересно, чей это подарок? Увы, мне этого никогда не узнать, как и многое другое.
Впрочем, происхождение красной сумки волновало меня сейчас меньше всего. Через две недели должен был начаться отбор присяжных по делу Джессапа, а Клайв Ройс тем временем преподнес очередной сюрприз, и отнюдь не из слабых. Сюрприз был пальца в два толщиной и лежал передо мной на столе.
— Ты где гуляешь? — спросил я раздраженно. — Я звонил, мобильный не отвечает.
Мэгги придвинула стул и села напротив.
— Лучше скажи, почему тебя не было.
Я глянул в календарь на сегодняшнее число. Пусто.
— Ты о чем?
— Телефон я отключила, потому что в школе не любят, когда на вручении наград ученикам раздается перезвон.
— Черт!
Она же напоминала, даже на почту писала! Я распечатал письмо и прилепил к холодильнику, а в календарь на столе и в мобильном внести забыл.
— Тебе стоило прийти, Холлер. Ты бы гордился своей дочерью.
— Знаю-знаю, прошляпил.
— Ладно, еще будет случай… прошляпить.
Уши у меня горели. Лучше бы отругала, как бывало раньше. Спокойное презрение куда обиднее, и она это знала.
— В следующий раз приду обязательно, обещаю.
Никаких иронических «ну да, конечно» или «каждый раз обещаешь» я не дождался, что было еще хуже. Мэгги предпочла сменить тему.
— Что тут у тебя? — Она кивнула на пачку листов, лежащую передо мной.
— Последняя атака Ройса. Ходатайство об исключении из обвинительной базы показаний Сары Энн Глисон.
Мэгги усмехнулась.
— Разумеется, подано в пятницу за две недели до процесса.
— За тринадцать дней.
— Даже так. И что он пишет?
Я развернул листы, скрепленные большим черным «бульдогом», и подвинул к ней.
— Он готовил это с самого начала. Знал, собака, что она наш главный свидетель! Без нее все дело рухнет. Даже волосы в машине — не более чем косвенная улика.
— Что ж, понятно. — Мэгги зашуршала страницами. — И что же он придумал?
— Материалы доставили сегодня в девять, восемьдесят шесть страниц, я еще до конца не разобрался. В общем, двойной удар. Во-первых, он оспаривает то первое опознание, заявляет, что результат был подстроен, а главное…
