— Ну да, ну да, дела у нас тогда шли неважно. Вы, наверно, знаете, вышел такой закон, что вдоль Уилшира на боковых улицах нельзя никому парковаться, кроме местных, у которых специальный стикер. Вот мы и грузили всех, кто без стикера. Приезжали по воскресеньям перед церковной службой и забирали машины пачками. Это в начале так было. Мистер Кориш, наш хозяин, даже взял нового водителя и стал платить нам сверхурочные. Да мы и не одни были — еще две компании тем же промышляли, вот и соревновались, кто больше соберет, — вроде спорта получалось. Интересно, в общем.
Он оглянулся на Босха, словно ища одобрения. Тот с улыбкой кивнул, и Клинтон продолжал:
— Ну а потом все пошло на спад. Народ узнал, и машин там стало меньше. Говорят, даже в церкви объявляли, чтобы, мол, к северу от Уилшира никто не парковался. Так что работы нам стало не хватать. Тогда мистер Кориш сказал, что придется урезать расходы и одного из нас уволить, а может, и двоих, а смотреть он будет по выработке каждого.
— Он сказал это до или после убийства? — спросил Босх.
— Как раз перед этим — нас же тогда еще трое было, никто пока не был уволен.
Опередив Босха, я спросил, как решение хозяина повлияло на отношения водителей.
— Ну понятно, лучше от этого не стало, — покачал головой Клинтон. — То мы были друзьями, одной командой, а то вдруг стали конкурентами — понятно, каждый хотел сохранить свое место.
— А Джессап?
— Джейсон совсем озверел, если можно так выразиться.
— Он нервничал?
— Ну конечно — он же оказался последним! Мистер Кориш повесил специальную доску, где отмечал, кто сколько машин привез, и у Джейсона было меньше всех.
— И он был недоволен?
— Не то слово! Злой был, как не знаю кто.
— Вы помните, как он вел себя в день убийства?
— Кое-что помню. Я уже говорил мистеру Босху: Джейсон хотел застолбить улицы — типа, Виндзор весь его плюс Лас-Пальмас и Люцерн, ага. Мы с Дереком, другим водителем, говорим ему, мол, нет таких правил, а он на дыбы: попробуйте, увезите оттуда хоть одну машину, пожалеете!
— То есть он вам угрожал.
— Ну да, можно и так сказать.
— Вы точно помните, что Виндзор он упоминал?
— Точно.
Очень ценная информация — с точки зрения психологии подозреваемого, — хотя и не слишком надежная без дополнительного подтверждения со стороны Уилберна или Кориша. Кто знает, живы ли они, и если да, то можно ли их найти.
— Джессап делал попытки как-то исполнить свои угрозы? — спросила Мэгги.
— Нет, а как бы он смог? Разговор был в тот самый день, когда… Его арестовали, и все закончилось. Так что не могу сказать, что сильно горевал, когда его забрали… а Дерека мистер Кориш тогда же выгнал — за то, что он скрыл судимость. Я один остался и проработал еще четыре года, пока не подкопил на собственное дело.
