Четверг, 18 февраля, 20:15.
Прошел всего день, а моей дочери уже не хватало материнской стряпни. Выбрасывая в помойку недоеденный сандвич с сыром, я корил себя за то, что умудрился испортить даже такое простое блюдо. Печальные размышления прервало жужжание мобильного телефона. Звонила Мэгги.
— Скажи что-нибудь приятное, — буркнул я вместо приветствия.
— Тебе предстоит провести вечер с нашей прекрасной дочуркой.
— Что ж, уже неплохо. Вот только моя готовка ей что-то не по вкусу… Это все?
— Наш главный свидетель готов к бою. Сара даст показания.
— Она его опознала?
— Да.
— Она объяснила результаты по ДНК, и мы оказались правы?
— Да, прямо в точку.
— Значит, она приедет и расскажет об этом в суде?
— Именно так.
Меня охватило радостное возбуждение.
— Что ж, Мэгги, хорошего больше чем достаточно… А как насчет плохого?
— Ну…
По спине побежали мурашки. Неужели Сара так и осталась наркоманкой? Кто же тогда ей поверит?
— Так что? Продолжай!
— Показания Сары можно в принципе оспорить, но говорит она очень уверенно. Она победитель, и это чувствуется. Не хватает только одного: эмоций. Много всякого повидала в жизни — похоже, душа перегорела. Ни слез, ни смеха, полная апатия.
— Ну, поработаем с ней, подготовим…
— Да, конечно, только осторожно. Нет, я не говорю, что все так уж плохо, она тебе понравится и, думаю, поможет нам засадить Джессапа.
— Отлично, Мэгги, просто здорово! Берешь ее на себя?
— Конечно.
— Ройс станет нажимать на метамфетамин — мол, потеря памяти и все такое. Потом ее образ жизни… короче, будь готова ко всему.
— Постараюсь. Значит, тебе достаются Босх и Джессап. Ты по-прежнему думаешь, что он даст показания?
— Джессап? Да, наверняка. Клайв знает, что иначе присяжные его не поймут. Да, я беру Джессапа и Босха тоже.
— По крайней мере у Гарри никаких проблем с прошлым.
— Если только Клайв чего-нибудь не придумает…
— Ты что имеешь в виду? — подозрительно спросила она.
— То, что нельзя недооценивать Ловкача. Вы, обвинители, слишком самоуверенны, и этим можно воспользоваться.
— Спасибо, ваше адвокатское величество! Зарублю себе на носу.
— Как там Гарри себя проявил?
— Он верен себе. А что у вас творится?
Я заглянул на кухню. Хейли сидела на кушетке, разложив перед собой на кофейном столике школьные тетрадки.
— Ну во-первых, у нас есть судья — Брайтман из сто двенадцатого отдела.
