— Вы хотите сказать, что мы готовы к объединению с людьми? — Виталий недоверчиво покачал головой.
— Не только. Потомки Корвинуса также готовы вступить в этот союз.
— А Охотники? — Михаил выглядел так, будто на него рухнуло нечто тяжёлое. Он ожидал чего угодно, только не подобного развития событий. — Орден готов перестать убивать нас?
— Не только, — повторил Андрэ и улыбнулся. — Орден Ока Недремлющего, преобразованный из Ордена Охотников, готов взять на себя тяжкий труд по исполнению третейского судейства в случае нарушения договора.
— А посредниками в заключении оного будет Агентство. — Анна задумчиво провела пальцем по переносице.
— Вы верно ухватили суть, госпожа Шварц.
— Шесть семей не пойдут на это. — На скулах Михаила играли желваки. — Никто из нас…
— Говорите за себя, герцог. — Изумлённые взгляды собравшихся обратились к Фёдору. Анна чуть усмехнулась. С лица Пахаря, как его за глаза называли члены совета, пропала маска недалёкого мужика. Серые глаза смотрели на герцога Розы прямо и твёрдо. — Предлагаю голосование совета. С учётом пожелания Древних кланов. Согласно старой традиции начнём с младшего по статусу, то есть, с меня. Семья Нетопыря принимает решение малого совета Древних.
— Благодарю вас, господин Кузнецов. — На лице Бэрринга застыла маска вежливого интереса к происходящему.
— Сэмья Ворона согласна, да? — Анвар не смог от волнения «удержать лицо».
— Клан Маски не будет противоречить воле Малого совета. — Евгений нервно крутил на пальце кольцо с опалом — знак его власти. — Не думаю, что мне стоит противиться воле сира моего сира.
— Кинжал останется в ножнах. — Виталий пожал плечами. — В данном случае я поддержу решение большинства, раз уж мой наставник не счёл возможным высказаться по этому поводу.
— Зеркало отражает истину. — В глазах Анны плясал насмешливый огонёк. — И я говорю — «да».
Михаил встал из-за стола, демонстративно снимая с пальца кольцо.
— Моё слово — нет. И я скажу больше. С этого момента…
Он не успел договорить. Свет электрических ламп замерцал, подобно огню свечи. Андрэ не сделал ни единого жеста, не шевельнул даже бровью, но на какое-то мгновение, совету показалось, что он облачён не в строгий костюм духовника, а в полный доспех цвета запёкшейся крови, известный каждому потомку Каина. Видение длилось не более нескольких долей секунды, а потом всё кончилось. Осталась лишь горстка праха на дорогом ковре и массивный золотой перстень с рубином, звякнувший о столешницу.
