Римская история в лицах | страница 27

Теперь, кажется, можно расстаться с предысторией римской Республики. В заключение попытаюсь представить читателю обобщенный облик рядового римлянина конца царского периода Римской истории, каков он согласно обширным материалам древних первоисточников, оставшимся за рамками этого краткого очерка. Это человек сугубо практичный, упорный и даже упрямый, язвительный и немного склонный к сутяжничеству. Живет он крайне просто, крепко привязан к земле, расположен к суевериям. Ему не свойственны фантазия и артистизм, как древним грекам. Зато он очень восприимчив к красноречию и ценит сатиру, что впоследствии даст начало Римскому праву и Римской литературе. Его религия консервативна, бездушна, скрупулезно регламентирована и практична — она носит характер взаимовыгодного договора с богами.

Как гражданина его отличают преданность Риму, дисциплинированность, уважение законов, почитание заветов и обычаев предков. Вместе с тем — чувство собственного достоинства, мужество, решимость защищать Город, свой надел земли и в не меньшей степени — свои гражданские права. В случае необходимости он становится хорошим солдатом — выносливым и отважным.

Изгнав царей, римляне должны были придумать организацию новой власти, столь же эффективной и авторитетной как царская, но исключающей возможность повторения тирании (тиранией они называли самодержавную власть, опирающуюся не на закон, а на силу, предполагающую произвол властителя, таким тираном был последний царь, Тарквиний Гордый.) Они были реалистами и понимали, что такая власть должна быть единоначалием, но как-то ограниченным. Даже легенда ничего не говорит о том, кто и как разрабатывал новую структуру государства, но надо отдать им должное — это были люди выдающегося ума. В том, что они создали, заложено несколько оригинальных основополагающих принципов.

Властителей решено было иметь двух, причем совершенно равноправных! Они могут делить между собой сферы управления (например, один — на войне, второй — в Городе), могут чередоваться в исполнении властных функций, но им придется искать согласия, так как каждый из них получает право вето (запрета) на распоряжения другого. Здесь выявлен один из главных общих принципов римского государственного устройства: «Между двумя равноправными лицами запрещающему принадлежит первенство над повелевающим».

Казалось бы, это может парализовать деятельность обоих. Но нет! Накладывать вето без очень серьезных на то оснований каждый поостережется, чтобы не вызвать в отместку запрет на свои действия. Зато можно надеяться, что вето коллеги вовремя помешает любому из двух властителей предпринять какие-либо шаги, подготавливающие тиранию. Вместе с тем оба они, подобно царю, должны быть ничем не ограничены и неподсудны, но лишь в течение срока действия своих полномочий — одного года. Их будут избирать сенат и народ, которые по истечении срока полномочий будут вправе судить своих избранников. Зато в течение года своего правления властители пусть чинят суд и расправу. На войне они будут наделены правом карать и даже казнить трусов, изменников и ослушников. Но в Городе жизнь и достоинство граждан следует оградить от необузданности их гнева древним правом апелляции осужденного к собранию народа.