Вокруг суетились журналисты, полные такого искреннего энтузиазма, словно присутствовали на самом настоящем Оскаре или другом награждении высокого ранга. Впрочем, разглядывая их счастливые физиономии, Рита пришла к выводу, что все было дело в бесплатном фуршете, который был заявлен в программе мероприятия.
Из бывшей конюшни, выглядевшей, впрочем, не так плохо, как можно было ожидать, довольно модернизированной, так, что даже Фрэд в своем розовом ковбойском костюме вполне вписывался в его обстановку, торжественно вышло несколько человек, явно сами изумленные той шумихой, которую им удалось создать.
Хотя, наверное, они понимали, что первобытный хаос получается сам собой, тут главное – начать.
Рита прищурилась и ловко работая локтями, очутилась на самом краю барьера из нескольких алых шнурков, привязанных к изящным столбиками, врытым в землю на равное расстояние друг от друга. Она высунула голову, пытаясь разглядеть устроителей этого дурацкого награждения. Впрочем, ей все награждения казались дурацкими, особенно в Америке, где победителей на некоторых подобных издевательствах в качестве приза могли облить какой-то зеленой слизью из огромного аппарата, похожего на душ, но куда хуже. Но те, по крайней мере, были эффектными. И как журналистов, так потом и зрителей, наблюдающих церемонию с широкого дивана, заваленного крошками от сэндвичей и попкорна и залитого колой, привычно радовали набившие оскомину всегда узнаваемые лица настоящих знаменитостей.
Благодаря пластической хирургии, многомиллионным тиражам и тщательной заботе о своем внешнем виде, знаменитости старели совершенно незаметно. И увидев однажды вместо какой-то Звезды дряхлого, но бодрого старичка, зрители дружно изумлялись. Хотя затем ловили себя на том, что и этот старичок все еще ничего… А молоденькие девушки и замужние дамы все равно мечтали увидеть их у себя в постели, так как слишком много лет привыкли их вожделеть, чтобы обращать внимание на такие мелочи, как возраст.
«По крайней мере, эти начинающие звездульки еще довольно молоды», – подумала Ритуля, разглядывая основателей журнала «Оксфорд для интеллектуалов». Это была одна плотненькая, сбитенькая китаяночка с жгуче-красным цветом волос, одна девушка с длинными русыми волосами и славянскими скулами. Она то и дело нервно поправляла очки длинными холеными пальчиками, хотя одета была в серые, совершенно не модные вещи. Наверное, считала, что умным людям не пристало гоняться за модой, а, тем более, знать такие страшные слова, как Кельвин Клян, Прада, Версаче и прочие. Рядом с ними стояла высокая, рыжая, долговязая девушка, чье происхождение было затруднительно определить. Скорее всего, ее ближайшими родичами был телеграфный столб и морковка. Она выглядела еще более странной, чем все остальные представители умного журнала. Вся обвешена самодельными бусинками, на руках и ногах – множество фенечек. Длинное несуразное то ли платье, то ли сарафан. Совершенно никакой косметики – и поток длинных ржаво-рыжих волос.
