Том обнаружил свежий выпуск журнала «Тузы» в приемной, пока ожидал кредитного эксперта.
На обложке красовался челнок Черепахи, парящий над Гудзоном на фоне феерического заката осеннего солнца. Когда впервые он увидел эту фотографию в журнале «Лайф», то испытал желание вставить ее в рамку. Но с тех пор прошло немало времени. На этом фото был уже не прежний челнок. Видно, пришельцы сбросили его за борт с балластом где-нибудь в космосе, когда захватили Тома прошлой весной.
Внизу, черным шрифтом по алым облакам, красовался вопрос: «Черепаха погиб или жив?»
– Дерьмо, – выругался вслух Том в приступе раздражения. Секретарша бросила на него неодобрительный взгляд. Не обращая на нее внимания, он пролистал журнал, ища статью. Как, черт возьми, им взбрело в голову заявить, что он мертв? Ну и что, если его подожгли напалмом и он рухнул в Гудзон на глазах у доброй половины города? Он же вернулся, разве нет? Умудрился пересечь реку на старом челноке, пролетел над Джокертауном на рассвете следующего дня после Дня Дикой Карты, и тысячи людей должны были видеть это. Что еще он должен был сделать?
Он нашел статью. Автор особенно налегал на тот факт, что Черепаху никто не видел уже многие месяцы. Высказывалось предположение, что он, должно быть, все-таки погиб и его появление на рассвете было чем-то вроде массовой галлюцинации. «Материализация желаемого», как предположил некий эксперт. «Метеозонд», – вторил ему другой. «А может, это Венера».
Венера! – негодовал Том. Старый челнок, которым он воспользовался тем утром, был не чем иным, как чертовым Жуком эскадрильи ВМС с бронированным корпусом. Какого дьявола они утверждали, что это Венера? Он перевернул страницу и не поверил своим глазам – на фотографии был изображен обломок челнока, извлекаемый из реки. Металл был искорежен, края зазубрены так, словно это были последствия ужасного взрыва. Вся королевская конница, вся королевская рать
