Однако русский зарубежный исследователь Н.А. Базили публикует в это же время иные данные. Они свидетельствуют о том, что в 1913 году месячная зарплата позволяла русскому рабочему купить 333 кг. черного хлеба, 21 кг. масла, 53 кг. мяса, 83 кг. сахара. В год сталинской конституции, почти через двадцать лет после революции «русский рабочий на своей месячный заработок мог приобрести: 241 кг. черного хлеба, 13 кг. масла, 19 кг. мяса, 56 кг. сахара.
Академик Струмилин мог и не знать о вышедшей за рубежом книге, но ему наверняка были известны цифры, дающие представление о питании батрака Саратовской губернии в конце века. Тогда батрак потреблял в год 419,3 кг. черного хлеба, а не струмилиновские 261,6 кг. Кроме того,батрак еще имел 133 кг. сала. Струмилин ,о сале не упоминает.
Академику трудно было бы спорить с этими цифрами. Ведь привел их в своем исследовании не кто иной, как Ленин. Потому он просто умолчал о них.
Умолчание, сокрытие фактов, выворачивание их наизнанку — становится обычным делом. Перекраивается история, пример чему подает вышедший „Краткий курс истории ВКП(б)’.’ Ложь выдается за правду.
Никто не знает, что широко разрекламированные достижения сталинских пятилеток — очередная потемкинская деревня. План ни одной из них не был выполнен. Так, намеченная на вторую пятилетку добыча угля в 250 миллионов тонн, несмотря на весь шум, поднятый вокруг стахановского „рекорда”, была достигнута только в 50-е годы. Советский экономист Г. Хазин подсчитал, что в 1928 — 1941 годах реальный доход страны возрос не в 5,5 раза, как утверждали опубликованные в газетах статистические данные, а всего на 50%, а производительность труда увеличилась не в 4,3 раза, а только на 36%.
К этому времени Черненко, отслужив в пограничных частях, избрал свой путь. Он становится партийным пропагандистом. Это значит, что он усвоил необходимый набор лозунгов и цитат и мог более или менее легко прочитать вслух передовицу „Правды”. Ораторским искусством он не обладал, да это от него и не требовалось. Времена умных, образованных пропагандистов миновали. Теперь они не должны были выделяться своей грамотностью из общей массы. Ученость и грамотность были признаны опасными, так как могли привести к самостоятельности мышления. Такие были не нужны. Требовались те, кто умел держать нос по ветру и без колебаний сегодня клеймить того, кого превозносил вчера.
Он разъезжает по огромному Красноярскому краю и призывает к уничтожению всего, что мешает его партии строить социализм. Он обрушивается на религию и призывает к разрушению церквей. Он хочет, чтобы все забыли веру в Бога, как забыл ее он, крещенный в православном храме. Теперь у него есть только один бог — Сталин. Ему он молится, ему он служит. Теперь все должны молиться и служить только ему, Сталину, требует Черненко, которому даже и во сне еще не снится, что когда-нибудь он станет его преемником.
