– Как? – сморщился в лёгкой иронии Никита.
– Наша «А» есть? – проскрипел парень.
– Нашей «А» нет, и была бы вдруг, да не для тебя, чувачок!
– А… если подумать? – с ноткой возрастающей злости спросил поклонник «хэви метала», сжимая шипованный кулак.
– Братан, я устал! – сказал Никита, не удосуживаясь принять стойку уличного бойца. Он молниеносно выкинул кулак, пробив парню «дыхалку». Тот загнулся и взорвался оглушительным кашлем, а Никита лёгкой, едва заметной подсечкой помог ему опуститься на грязный кафель.
– Наверное, я очень груб и дерзок, но, пожалуйста, не проси у меня больше ничего! Я всё равно не дам, – чётко проговорил он, вспомнив фразы голливудских киногероев.
Затем вальяжной расслабленной походкой он направился к выходу. Около туалета то ли его, то ли своего дружка, поджидали ещё двое. По манере поведения и одежде они ничем не уступали первому.
Никита сразу «загрузил» их, не спеша проходя мимо и тем самым взяв инициативу в свои руки:
– Братва, там вашему другу плохо! Рвёт его.
Ошарашенные наркоманы кинулись внутрь «сортировальни», а Никита подмигнул брюнетке, кого-то ожидающей возле танцзала, и жестом головы показал на кафе-бар. Ответа на мимику не последовало, и он, ничуть не унывая, прошёл в открытые двери «харчевни».
Забегаловка была так себе, обслуживание тоже, а выпивка и хавчик чуть получше. Полутёмный с редкими неоновыми фонариками зал в сто сорок квадратов не отличался новшествами и многообразием мебели и оформления. Такое Никита видел в десятке других ресторанчиков и кафе-баров, разве что помещение разделялось на две части невысокой ступенью. Одна половинка зала ещё состояла из нескольких отдельных кабинок, сделанных из тёмного оргстекла в форме букв «П». Напротив этой «гребёнки» расположилась стойка с засыпающим барменом и разномастной стенкой стеклопосуды, заполненной алкоголем. Освещение этой части кафе-бара было столь интимным из-за нескольких красных бра, что Никита невольно потянулся туда.
Но на ступени, разделяющей фешенебельный холл и простолюдинский зал, его встретил долговязый официант.
– Молодой человек, туда нельзя!
– Ты как тот врач, который не пустил меня в инфекционное отделение к другу! – улыбнулся Никита.
– Может быть, но пройдите лучше вон за тот столик, – голосом запрограммированного Робокопа молвил официант.
– Ладно, кончай указывать, я пришёл отдохнуть, посидеть, подумать, и сам знаю, куда приземлиться! – Никита царским жестом достал из кармана помятую пятидолларовую купюру и сунул в накрахмаленный карман долговязому. Тот уплыл в сторону, жестом приглашая наверх.
