-Долго же вы колдуна искали, - усмехнулась Эйта. - Тела Грачка в доме старосты сожгла, - девушка кивнула на пепелище. - Только это помогло мало, многие души ушли, но осталось тоже много. Я тогда их не видела, сейчас вижу.
-А кто такая Грачка? - уточнил Добрыня.
-Колдунья лесная, - едва слышно ответила Эйта, воспоминания о той ужасной ночи снова обрушились на нее.
- Ты тогда кто? - растерялся Ждан.
-А теперь я вместо нее.
- Ты извини нас, мы просто волновались, думали вдруг ты не знаешь что тут нельзя. Ты конечно колдунья, но все же...., - Добрыня смутился.
-Это они отсюда живых отваживают, - девушка неопределенно махнула рукой.
-Нечего им тут делать, - сердито отозвалась тетушка Забава, которая даже без тела осталась дородной и ворчливой. - Шляются тут.
-Ну и что? - вздохнула Эйта. - Места вон сколько, дома подправить, землю вспахать и жить можно.
-Что значит дома подправить, - возмутилось привидение. - А мы? Это наши дома.
-А вам давно уйти надо было, - устало отмахнулась девушка.
-Куда нам уйти? - не понял Добрыня.
-Что? - Эйта не сразу поняла что Добрыня о чем-то ее спрашивает, потому что к тетке Забаве присоединились другие призраки и стали возмущаться все хором.
-Ты сказала нам давно уйти надо было, - напомнил Ждан.
-Я? - удивилась девушка.
-Ну да, - кивнул Добрыня. - Сначала сказала, что места тут много, жить можно, а потом...
-Это я не вам. Да хватит галдеть, - прикрикнула Эйта на односельчан. - Расшумелись.
-Ты кого-то видишь? - догадался Добрыня.
-Да, - кивнула девушка. - Тех, кто не ушел.
-Смилуйся над ними батюшка Небо, - прошептал Ждан. - Прими души неуспокоенные под защиту свою.
-Почему вы не ушли? - спросила Эйта, вставая с земли. Она смотрела на мать. - Почему ты не ушла? Батя ушел, дед с бабушкой ушли, зачем ты осталась?
-Да как же я уйду? - прошептала женщина. - Ты ведь, живая.
-Вот именно, я живая, - закричала Эйта. - Живая. А вы нет, вы умерли, вас больше нет. Вам надо было уйти, но вы упорно держитесь за землю.
-Я волновалась за тебя, - по полупрозрачным щекам женщины потекли слезы. - Ты же одна осталась, в лесу. А потом ты вернулась, с той старой ведьмой. Ты плакала, я хотела утешить, защитить, обнять, но не могла, - женщина всхлипнула. - Думаешь, если тела не осталось, то сердце не болит? Добронега, девочка моя, - она подошла к дочери и поднесла руку к ее щеке. - Какая же ты красивая стала. Так выросла, совсем уже невеста. Только вот мне тебя к свадьбе не одевать, кос больше тебе не плести. Как я могла тебя сразу не узнать? Ты уж прости меня, дурную.
