- Дура потому что, - равнодушно ответила бабушка. - Тяжело он ей дался, болезный был, плакал все время, вот она не выдержала и подушкой его и придавила.
- А потом что? - спросила Лада, вытирая со лба вдруг появившуюся испарину. Ее кидало то в жар то в холод.
- Ладушка, - Добрыня подскочил к жене. Эйта наоборот отошла в дальний угол, помочь тут она не могла, но сердце сжалось от жалости к подруге.
- Со мной все хорошо, - через силу улыбнулась Лада. - Так что потом было, бабушка?
- Потом? - удивилась Желана. - Да ничего. Муж ее ушел, а потом она головой тронулась.
- К тебе ушел? - спросила Эйта. Женщина резко повернулась и недобро так прищурилась.
- Ко мне, - все же ответила она. - А что?
- Хорошо вышло, да? - спросила Эйта, вставая и подходя к Ладе. Она положила той руки на плечи, стараясь хоть немного отогнать дурноту. - И ребеночка убила, и от соперницы избавилась, и мужика получила, а главное во всем Грушу обвинили, тебя и не заподозрили.
- Пошла вон из моего дома, - Желана поджала губы и указала Эйте на дверь.
- Бабушка, - Лада попыталась встать, но не смогла. - Бабушка, - повторила она тише. - Эйта колдунья, она говорит проклятие на нас.
- Вон, я сказала, - повторила Желана громче, в голосе звенел лед.
- Вот теперь я верю что ты не ошиблась, - вздохнул Добрыня, обращаясь к Эйте. - Пошли отсюда, Ладушка, - он помог жене встать. - Проживем столько, сколько боги нам отпустили, а там будь что будет.
Лада заплакала, но послушно пошла к выходу.
- Лада, ты ей веришь? - спросила Желана. - Чужой девке?
- На мне проклятие, бабушка, - Лада устало повернулась. - Его даже снять нельзя, я умираю. Нас осталось четверо, ты, я да мама с папой, остальные все умерли.
- Так что же твоя колдунья проклятие не снимет?
- Не могу, - ответила Эйта. - Оно сильное слишком. Да и ты не раскаиваешься в содеянном. Кабы каялась, глядишь, хоть внуков твоих это спасло бы.
- Мне не в чем каяться, - отрезала Желана. - Всеслав на мне сразу жениться должен был, кабы не Грушка, и женился бы.
- И за это ты ее ребеночка убила? - с ужасом прошептала Лада.
- А потом мужика приворожила, - добавила Эйта, внимательно, прищурившись, рассматривавшая женщину.
- И что? - с вызовом спросила Желана. - Он никогда не жаловался.
- Бабушка, - Ладе стало совсем дурно. - Как же ты могла?
- Не тебе меня судить. Кабы не я, тебя б на свете не было.
