– Вот… Я приехал…
Господи! Это и тогда звучало так же!
– Сашка! Милый! – Даша берёт меня за плечи, сама прижимается ко мне и тихонечко, шёпотом. – А я тебя ждала…
Тоже прижимаю её к себе, но это какое-то отчаяние с моей стороны. Я же за неё цепляюсь так же, как раньше Ванька за меня!
– Ладно, пошли на кухню, – решает наконец Даша.
Мне всё равно, послушно иду за ней.
– Кофе будешь?
– Ага… С удовольствием.
Под её суету с кофе начинаю рассказывать про Булун, про Ваньку, про эти два месяца со дня возвращения.
– Значит, ты снова учишься, – со странным выражением говорит Даша, наливая мне кофе.
В её фразе есть и грусть, и уважение. Но чего-то нет, а чего, я пока ещё не понял.
– Да, я учусь, – подтверждаю я. – И знаешь, мне это очень интересно.
Я хочу ещё что-то сказать, но в комнате рядом с кухней вдруг начинает плакать… ребёнок!
– Ну вот… Разбудили, – бормочет Даша, вскакивает и бежит в комнату.
Невольно я тоже встаю и иду за ней.
Вид Даши, укачивающей на руках маленький свёрток, обливает меня холодным душем. Не это ли я видел тогда в церкви? Предсказание? Да, это было предсказание мне о том, какой я увижу Дашу.
Она осторожно кладёт ребёнка в кроватку, берёт меня за руку и тянет на кухню.
– Вот… Пришлось тебя познакомить с Сергеем Александровичем, – улыбается она. – Вернее, это он захотел, чтобы ты с ним познакомился.
– Не понял… – ошарашенно бормочу я.
– Это твой сын, Сашенька… Сергей Александрович. Помнишь, я тебя сюда зазвала?
Машинально киваю.
– Я очень хотела ребёнка от тебя, и только от тебя. И я рада, что родился именно мальчик.
– Дашка, – выдыхаю я, вскакиваю, становлюсь перед ней на колени и прижимаю к себе. – Дашка… Прости меня…
– Не за что, Саша, – спокойно говорит она. – Мне не за что тебя прощать. Я всё сделала своими собственными руками, очень благодарна тебе за всё.
При этом она очень ласково приглаживает мои волосы и целует… в макушку.
– Я хочу, чтобы мы были вместе, – шёпотом признаюсь я.
После обретения сына, моего Серёжки, я словно по-новому взглянул на мир. Даже Ванька будто откуда-то издали помахал мне рукой в знак прощания. Что ж… Он мужик. Он всегда мне говорил об этом. А мужик не только принимает решения, но и умеет нести за них ответственность. А что до его свободы – это слишком трудное состояние. Это состояние нужно не только выстрадать, но ещё и выдержать. Неужели для меня открывается новая жизнь?
– Дорогой мой Сашенька, – прерывает поток моих мыслей Даша, – это, к нашему взаимному сожалению, невозможно. Папа после рождения Серёжи видеть тебя не хочет. Он – человек, воспитанный в старых правилах, и считает, что у нас всё не по-людски. Папу, как ты понимаешь, я не брошу. Кроме того, я тоже, как и ты, сильный человек, привыкший всё решать самостоятельно и за себя, и за других. В этом я отдаю себе полный отчёт. Кроме того, я ещё человек жёсткий и практичный. Ты представляешь, какая у нас будет вулканическая жизнь и чем она закончится? Ты же не позволишь мне что-то решать за тебя! И правильно! А у меня это в крови. Так что давай оставим всё, как оно есть.
