Смотрю на Божий мир я исподлобья… | страница 32



и каждый изгалялся по способности,
что тема для высокого пера,
поскольку очень низменны подробности.
* * *
С ума сошли бы наши предки
и закричали: «Боже, Боже!» —
пересчитав мои таблетки,
которым я не верю тоже.
* * *
Творить посильную гулянку
нам по любому надо случаю,
покуда каждому – подлянку
судьба готовит неминучую.
* * *
Лишь ненадолго стоит лечь —
и стих журчит, уже кристален,—
должно быть, есть какая течь
во мне, когда горизонтален.
* * *
Время не течёт, а испаряется,
и возможно, где-то вдалеке
есть оно сгущённое, как яйца,
сваренные круто в кипятке.
* * *
Мне скорее страшно, чем забавно,
как растёт в порыве чрезвычайном
то, что нам казалось лишь недавно
мелким и едва ли не случайным.
* * *
Природы я давно боюсь:
когда б я ни был на природе,
я чистой свежестью травлюсь
и задыхаюсь в кислороде.
* * *
Чтоб выдать замуж дочерей
и чтобы внуки голосили,
готов зятьёв кормить еврей
вплоть до пришествия Мессии.
* * *
Когда бы нас оповещали
про жизни скорое лишение,
то мы бы только учащали
своё пустое мельтешение.
* * *
Смотря в былое взором мысленным,
я часто радуюсь тайком,
каким я был широколиственным
и полным соков мудаком.
* * *
Сейчас борьба добра со злом
идёт во мне, но я не вхож,
и в этой битве перелом
содеет нож.
* * *
Я не мог получиться священником,
и врачом бы, наверно, не мог,
а случиться отпетым мошенником —
очень мог бы, но миловал Бог.
* * *
В себе копаясь как-то на досуге,
подумал я про тягостный хомут —
о глупостях, содеянных в испуге,
что иначе неправильно поймут.
* * *
Сперва уколов тонкие укусы,
а далее – в сознании провал…
Я знал давно, что все мужчины – трусы,
но что настолько – не подозревал.
* * *
Ночью мне приснилось очень ясно —
дёрнулись от ужаса зрачки —
что хирург зашил меня напрасно,
что внутри меня забыл очки.
* * *
У смерти очень длинная рука,
и часто нас костлявая паскуда
свободно достаёт издалека,
внезапно и как будто ниоткуда.
* * *
Хотя врачи метут пургу
и врут о зле спиртном,
я столько пользы не могу
найти ни в чём ином.
* * *
Туда летит моё волнение,
где без огреха и греха
верша умелое глумление,
мне ловко вскроют потроха.
* * *
Я выдаю для отсечения
хотя и малый, но вершок —
поскольку жажду излечения
своих единственных кишок.
* * *
Лишь ради текста гну я спину,
мила неволя мне моя,
и если я перо откину,
то и коньки откину я.
* * *
На выпивке в недавнишние дни
я верные слова друзьям нашёл:
чтоб жили так же счастливо они,
как нам бывало вместе хорошо.
* * *
В душе мы очень сиротливы,
темны по мироощущению,
а то, что дико похотливы,—