В другом месте Усама сообщает об одном юноше-мусульманине, которого он встретил в Набулусе: «Его мать была выдана замуж за франка и убила своего мужа. Ее сын заманивал хитростью франкских паломников и убивал их». Из рассказов этого арабского писателя видно, насколько велика была ненависть крестьян к франкским сеньорам: крестьяне не останавливались даже перед тем, чтобы при случае вступать в схватку с рыцарями, будучи почти безоружными. Однажды к родственнику писателя явился какой-то крестьянин из местности аль-Джиср. Он держал руку под платьем, и на вопрос: «Что с твоей рукой?» — ответил так: «Я схватился с одним франком, но у меня не было ни доспехов, ни меча. Я опрокинул франка и так ударил его в лицо, покрытое стальным забралом, что ошеломил его. Тогда я взял его же меч и убил его им». Тот же писатель сообщает о случае жестокой расправы, которую учинили франки над крестьянином, заподозренном в том, что он привел мусульманских разбойников в Деревню около Набулуса. Этот старик-крестьянин пытался бежать, но тогда, по повелению короля Фулька V, схватили его детей. Чтобы спасти семью, крестьянин пошел на крайнее средство. Он вернулся и сказал королю: «Будь ко мне справедлив и позволь мне сразиться с тем, кто сказал про меня, что я привел разбойников в деревню». И король приказал владельцу разграбленной деревни: «Приведи кого-нибудь, кто сразится с ним». Затем Усама описывает издевательский поединок, устроенный в наказание заподозренного, которого заставили биться с неким кузнецом из этой деревни. «Виконт, правитель города, пришел на место битвы и дал каждому из сражавшихся палку и щит, а народ встал вокруг них, и они бросились друг на друга... Они бились до того яростно, что стали похожи на окровавленные столбы». Судебный поединок, инсценированный иерусалимским королем явно для устрашения крестьян, завершился убийством крестьянина, которого подозревали в сношениях с разбойниками, после чего «на шею старика сейчас же набросили веревку, потащили его и повесили». Свой рассказ Усама заключает негодующим восклицанием: «Вот пример законов и суда франков, да проклянет их Аллах!».
Вражда крепостной массы к крестоносным феодалам была настолько велика, что Вильгельм Тирский считал сирийцев — этого «близкого врага» — опаснее чумы.
Чтобы обеспечить себе безопасность, крестоносцам пришлось возвдвигнуть в завоеванных областях большое число крепостей и замков. Эти сооружения являлись не только военными форпостами против соседних мусульманских государств: они должны были охранять сеньоров от гнева угнетенных «возделывателей полей».
