– Керамические трубопроводы используются для транспортировки в стерильных условиях клеточного материала для фабричного клонирования. Вода и корм для питания уже сформированных эмбрионов и новорожденных биоников перекачиваются по каналам органического происхождения методом перистальтики. Как пища по кишечнику.
– Замечательно. – Хауэр вновь посмотрел на Бориса. – Что скажешь, док?
Лицо у доктора заметно вытянулось, а из глаз исчезло снисходительное недоверие и теперь в них читалось мысленное обещание: «Никаких больше «чайников». Да что там! Он смотрел на Ботаника практически с уважением.
– Складывается… пока в общих чертах и в виде умозрительной версии… довольно тревожная картинка, – медленно подбирая слова, сказал Бозе. – Возможно, ты был прав, командор, когда сказал, что в трех отсеках мы в сумме наскребем что-то стоящее. Думаю, все приведенные Ботаником… наблюдения как-то связаны с тем, что мы ищем. Но этого мало.
– Будет больше, нутром чую. – Хауэр через синтетика приказал Ботанику вскрыть технический люк, а двести пятому – идти первым. За ними, вопреки обыкновению, Макс отправился сам. Семьсот десятого он оставил замыкать строй и оберегать доктора с Момо.
Кстати, о «сладкой парочке». За все время после жесткой посадки кифер ни разу не «перекинулся словечком» даже с Бозе. Но доктора этот факт, казалось, ничуть не огорчал. Может быть, они успели договориться, что не будут друг друга отвлекать до определенного момента, а может, поссорились, хотя такое было трудно представить. Но факт оставался фактом. Момо ковылял на своих троих за Бозе, как привязанный, но не вступал с ним ни в какие разговоры на их секретном языке. Складывалось впечатление, что оба копят силы и эмоции для обстоятельной беседы в спокойной обстановке, как гурманы, не желающие перекусывать на ходу «кифбурами» и берегущие аппетит для роскошного ужина из десятка изысканных блюд.
«Ну да бог с ними», – сказал себе Макс и заглянул в подземелье, заполненное хитросплетением белых упругих нитей, веревок, тросов и сотканных из них сетей. Гигантская грибница заполняла все пространство под базой и служила ей своеобразным матрасом. Все живые строения, укрепления и даже каменные форты стояли на огромной грунтовой плите, под которой лежала грибница. В глубь земли она не уходила, каменистый грунт нижнего слоя был слишком твердым, и взламывать его модорганизм базы поручил корням растений. А грибница разрасталась в стороны, сплеталась в упругие клубки и скомканные сети и образовывала упомянутый выше «матрас». Зачем? Кто же знает, что там на уме у модифицированных организмов. Может быть, это была подушка на случай землетрясения? Да и так ли было важно знать «зачем»? Главное, в «матрасном» пространстве можно было скрытно передвигаться, если хватало терпения.
