Наша конституция за 15 лет своего существования не стала лучше. Наоборот. Но наивно было бы рассчитывать на то, что ее удастся вернуть к состоянию до 1956 года. Однако нелепо и полагать, будто запланированные законы о чрезвычайном положении — это нечто предрешенное. В конце концов, до сих пор не выполнены требования, заложенные в конституции: создать такой закон о политических партиях, который осуществлял бы общественный контроль за финансированием партий, и закон, запрещающий участвовать в агрессии. А ведь последний закон был бы в состоянии обуздать даже такого человека, как Франц—Йозеф Штраус.
«Конкрет», 1964, № 6
ЗАХОЛУСТЬЕ - И МЕЛКОТРАВЧАТОЕ К ТОМУ ЖЕ
Строго говоря, обо всем этом давно уже сказано. И о том, что Бонн — дремучая туристская провинция Рейнской долины. И о том, что Аденауэр в момент вступления в должность [канцлера] был уже жутким стариком. И о том, что невинной жертвой его прозападной политики стало возможное объединение Германии. И о том, что слишком много старых нацистов сидит в армии, в полиции, в судах, в министерствах — словом, в руководящих государственных структурах. И, наконец, о том, что самое лучшее и ценное, что было создано в ФРГ — ее конституция, — хотя и возникло не без участия Аденауэра, но все–таки было создано до начала его эпохи.
Известны и невысказанные аргументы другой стороны. А именно: что невозможно было быстро и надежно восстановить военную машину без привлечения хотя бы нескольких квалифицированных, сведущих в военном деле и имеющих боевой опыт нацистских офицеров. И что если при этом ставилась цель создать армию с традициями и уверенностью в себе (то есть готовую воевать), то, чтобы не допустить ее деморализации, нужно было систематически пресекать все попытки просвещения общества относительно роли немецкого милитаризма в кайзеровской Германии, в Веймарской республике и в нацистском государстве. И что блестящий, удививший и заграницу, и самих немцев подъем ФРГ — при одновременном гладком и беспроблемном вхождении в военную систему Запада — был бы невозможен без использования испытанного, надежного и преданного отряда чиновников и разных специалистов, которые не стали бы ни чиновниками, ни специалистами, если бы не носили в свое время вполне определенные партийные значки — а заодно и коричневое государство.
Строго говоря, всё уже давно сказано об эре Аденауэра. И о времени ее становления, и о времени ее расцвета, и о нынешнем времени, когда ЕМУ
