— Ну и пусть! Не заплачу. И на тебя валить не стану. Жалко, глубокомер утопили.
— Вон болтается твой глубокомер. — Бадма показал рукой туда, где плясал на волне клубок каната. — На что тебе сейчас эта труба нужна?
— Канат в горах нужен не меньше, чем на море.
Чимит быстро скользнул вниз. Через минуту он поднялся, за ним погромыхивала по камням железная труба глубокомера.
ШТУРМ ГОРЫ
На ребят со всей силой обрушивался ветер. Они стали мерзнуть.
— Худо тут. Что делать? — постукивая зубами, спросил Матвей.
— Надо лезть вверх, — твердо сказал Чимит.
— Ты что чудишь? — У Матвея от удивления даже перестали стучать зубы. — Разве здесь влезешь?
— Попробуй, а мы посмотрим, какой ты прыткий. Тут и ветру зацепиться негде, — сказал Бадма.
— А мы и не здесь. Пройдем в ту расщелину. Мальчики перебрались в расщелину. Здесь ветер так
завывал, будто дул в горло пустой бутылки.
По желобу мальчики поднялись метров на семь. Дальше отвесной стеной метров на десять поднималась скала, а там, наверху, угадывалась площадка.
— Ну вот и тут труба,— сказал измученный Бадма.
— А что? Труба? — оживился Чимит. —Это ты хорошо придумал. Сейчас!
Бадма вовсе не имел в виду трубу глубокомера. Однако он понял, что его слова навели Чимита на какую-то мысль. И сказал:
— Попробуем трубу... Ну, давай!
Чимнт стал бросать трубу на веревке, но она, звеня по камням, скатывалась вниз.
— Ничего не выйдет, — махнул рукой Бадма.— Подождем до завтра. Там видно будет.
У Чимита росло злое упрямство. Он готов был бросать трубу до самого утра.
Наконец труба прочно застряла вверху. Чимит изо всех сил подергал веревку.
— Ну что ж, пожалуй, можно лезть. Кто первый?
— Пусть первым лезет Бадма, — предложил Матвей. — Ом тяжелый. Если его веревка выдержит, нам нечего бояться.
— А если не выдержит, то я должен первым разбиться, так? Сами лезьте. А я и подожду.
— Не бойся, — успокоил его Чимит. — Начинать придется тебе, Матвей. Ты легче всех. Подымешься—закрепи трубу покрепче.
Бадма повеселел. Матвей, вздохнув, полез по веревке.
Хотя никто из ребят не был альпинистом, им все же удалось взобраться на вторую площадку.
Небо плотно заволокло тучами. Темнело. Через час придет настоящая ночь. Мокрые рубашки и штаны леденит на холодном ветру. Негде укрыться, только скалы и ветер. К утру можно замерзнуть насмерть.
Перед глазами скала уперлась в мутное небо и гудит от ветра. В сумеречном свете Чимиту кажется, что она уже не так крута.
— Надо... лезть... вверх,— говорит он, дрожа от холода.
