Вот так порядок, — подумал Андрей. — В этом с Лунова надо брать пример.
— Андрей Евгеньевич, мы все посмотрели, чисто, — отрапортовал Абазин.
— Пусть распишутся понятые и можно ехать.
Танов в очередной раз перечитывал дело от корки до корки, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Пошла вторая неделя, как похитили девочку. А дело, можно сказать, не движется. Работы проделано уйма, однако невозможно выстроить даже предварительную версию. Еще Козырев, как назло, вечером приезжает. Начальство не дремлет.
Павел Николаевич в который раз прослушал все записи разговоров в квартире Ястребовой, записанные с помощью устройства для прослушки голоса, так называемого «НАЗ». Опера установили жучки в день происшествия, когда осматривали квартиру потерпевшей. Это сделали на тот случай, если Риту начнет кто-то запугивать, будет требовать деньги, а она побоится сообщить следователю. Так часто бывает.
Танов взглянул на часы: первый час. Прослушать все диски не удастся, на это необходимо как минимум восемь часов, но часть он все же осилит. Сейчас надо приложить максимум усилий. Работать день и ночь. Скоро все это закончится, и он вернется домой. Какое-то внутреннее чутье подсказывало следователю, что развязка совсем близко. Сейчас самое главное найти, где находятся родители пропавшей девочки, а затем последует отгадка.
Танову часто приходилось бывать в командировках, ведь он больше десяти лет работал в Главном Следственном управлении. А там расследовали самые сложные дела из всех регионов страны. Ему это даже нравилось. Он побывал практически везде — и в Сибири, и на Урале, и на Дальнем Востоке. Бывали и длительные поездки. В Тюмени ему пришлось жить целых три месяца, да еще зимой. Но это его не напрягало. Дело, которое расследовала следственная группа под его руководством, было очень запутанным и оттого представляло особый интерес. Он разматывал его как клубок ниток. И оно постепенно распутывалось. В Дубровске он вторую неделю, а результата на сегодняшний день никакого. Он чувствовал усталость. Не физическую, а моральную. От сегодняшнего дня он ждал многого, надеясь, что Ястребову и Лунова обязательно найдут.
Павел Николаевич вернулся к дискам с прослушкой. Вот разговоры Ястребовой и Лунова в день, когда он вернулся из Москвы. Часто встречающиеся в речи Игоря слова «сука», «дура», «овца безмозглая» логически объяснимы. Ведь он в состоянии стресса. Еще бы, дочь похитили. По вине вот этой «дуры», «овцы безмозглой».
