«Я сойду с ума, — металась по дому Лера. — Что же делать? Что делать? Что с Павлом Александровичем? Почему его так долго нет? Может, поехать туда, на одиннадцатый километр? А вдруг этот гад Игоря сейчас привезет? Может, позвонить в милицию? Да. Другого выхода, пожалуй, не осталось. Они хотя бы по звонку определят, откуда звонит эта сволочь. Ведь я этого сделать не могу. Если бы он звонил на простой телефон, я бы поставила определитель, а так… У меня же мобильный. Это надо выходить на «Билайн» и подключаться к звонку надо там, в системе. У меня такой возможности нет. А они смогут. Они многое могут. Им надо только захотеть. Лучше я им денег дам. Дура… Какая же я дура! Пока буду искать, кому дать, с Игорем может что-нибудь случиться. Если бы было можно, я бы напилась. Но ведь нельзя, вдруг позвонит, а я пьяная. Скотина! Моральный урод! Гадина! Ненавижу! Ненавижу! Даю ему форы еще час. Если не позвонит, придется действительно обращаться к ментам. Как же страшно! Как страшно. Где мой пистолет? Где же мой пистолет? — Она высыпала на стол содержимое кожаной сумки. Пистолет тускло заблестел среди женских мелочей. — Засунуть за пояс и не расставаться, — лихорадочно бормотала она про себя. — Убью, тварь! Убью! Будут тебе деньги, будет и свисток. — Нервное напряжение достигло такого предела, что Лера уже ничего не соображала. Она переступила ту психическую грань, которая помогает контролировать поступки, трезво оценивать ситуацию. Ей бы сейчас кучу успокоительных и спать, спать… Но спать было некогда. В одуряющей тишине дома раздался приглушенный стук. Бах! — Где? На балконе? — задрожала она. Рука автоматически нашарила пистолет за поясом. — Лезет! Опять лезет! Вот для чего он Рэма убрал! Неужели убивать меня будет?» Она взвела курок и, боясь пошелохнуться, встала в дверном балконном проеме. На балконе тоже затихли. Она медленно стала продвигаться к парапету. Фонарь так и не горел, некому было вкрутить перегоревшую лампочку, но очертания человеческого тела разглядеть было можно: к балкону была приставлена деревянная лестница, которая всегда лежала за сараем, и теперь по ней очень осторожно поднимался человек.
— Сволочь! Гад! Гад! — закричала она и, направив дуло пистолета в темнеющий силуэт, нажала курок. Раздался выстрел. Пуля попала в голову и прошила человека насквозь. Глухо затренькали ступеньки, цепляемые конечностями, и человек мешком свалился на землю. Лера стояла, перегнувшись через перила балкона, и с ужасом смотрела на дело своих рук.
