Этой его способностью пользовались люди во все времена, и на Востоке, и в Европе. Голубиная почта служила для военных и политических целей. Депеши, написанные на тонких кусочках бумаги или микропленке, вкладывались в обрезок пера, который привязывался к хвосту голубя. При осаде Парижа в 1870 году голубей увозили на воздушных шарах и отпускали с депешами. Птица обычно летит по прямому направлению, на высоте сто — сто пятьдесят метров, перелетает моря и высокие горы со скоростью около семидесяти километров в час. Голубиная почта потеряла свое значение с появлением телеграфа, телефона, радиосвязи. Но я их люблю. Поэтому и называюсь любителем. Люблю за красоту формы, полета, да и просто они мне нравятся. У них такие умильные и смешные головки. Ведь правда?
Ребята одновременно кивали головами и чуть ли не дрались за право подбросить в небо красного николаевского тучереза. Птица поднималась вертикально, как по веревке, и исчезала из глаз. Но достаточно было знакомого свиста, как после нескольких часов полета из небесной сини появлялась стайка крепышей. Оказывается, они находились точно над голубятней. Поистине тучерезы!
И вот, Павел Александрович задумал построить голубятню и купить породистых голубей. Именно таких, каких хотел, коллекционных. С паспортом и родословной. Работа закипела. Знакомый плотник по всем правилам построил голубятню. Он съездил на Птичий рынок, разжился адресами старых голубятников и, взяв с собою побольше денег, поехал за живым товаром.
Домой вернулся поздно. Желтое такси высадило его прямо у калитки. В руках у него был большой пластмассовый ящик. В нем что-то курлыкало и шевелилось. Игорь подлетел к Павлу Александровичу, пытаясь заглянуть в отверстие ящика.
— Глаза убери! Ведь клюнуть могут! — пробурчал он уставшим, но довольным голосом. Потом они вдвоем высадили птиц в голубятню.
— Теперь будем ждать, когда они нам птенцов высидят. На тебя, Игорек, возлагается обязанность следить за их кормом.
И вот каждое утро Игорь лазил на голубятню и радостно сообщал приемному деду о жизни наверху. Скоро птицы положили кладку. Ждать пришлось недолго. Мокрые мохнатые комочки пробили скорлупу и вылезли на свет. Игорь рвал им траву, кормил зерном, менял воду в поилке. Убирался в голубятне Павел Александрович, внимательно следя за развитием птенцов. Он постоянно кому-то звонил и консультировался о правилах выращивания.
И снова в доме воцарились мир и покой. Павел Александрович, как и мечталось когда-то, читал на балконе газету, тихонечко раскачиваясь в кресле-качалке. Тетя Вера учила приемного внука читать, а безумно уставшая за день Лера рассматривала в зеркале ванной свое тело.
